Цитаты со словом «примириться»
Мы приступаем к делу важному и решительному. Как христиане, как русские люди помолимся Господу Богу о помощи и
примиримся друг с другом. Это будет хорошо, это по-русски, это необходимо.
Суеверие опасно, допускать его существование — в этом даже есть известная трусость. Относиться к нему терпимо — не значит ли это навсегда
примириться с невежеством, возродить мрак средневековья? Суеверие ослабляет, оглупляет.
Для тех, кто умер, будь то микроб или баобаб, человек или зародыш, время исчезает, но все организмы биосферы связаны друг с другом. И уход одного — это потеря для многих, потому, что это победа извечного врага жизни — Хроноса.
Примириться с потерей — это значит сдать позиции, и против Смерти встаёт Память — преграда энтропии уже не бытия, а сознания. Именно память делит время на прошлое, настоящее и будущее, из которых реально только прошлое.
Теперь на Западе все более настойчиво звучат требования не напоминать про войну, про злодейства фашистских палачей, что, мол, настал час забыть про это, так как столько лет прошло. Я не могу
примириться с этим. Я обязан был сказать про то, что видел, правду, которая с движением времени кажется все более ужасной.
Похожие цитаты:
Надежда часто бывает злом; без нее спокойствие родилось бы от необходимости покориться.
Мы переносим свалившееся на нас извне несчастье с большею покорностью, чем происшедшее по нашей вине: судьба может измениться, личные же наши свойства никогда.
Кто легко мирится с совестью, тот готов сейчас же изменить ей.
Малодушие — удел ничтожных. Тот, чье сердце твердо, чьи поступки совершаются в согласии с его совестью, будет отстаивать свои принципы до конца своей жизни.
Счастье состоит главным образом в том, чтобы мириться со своей судьбой и быть довольным своим положением.
В злополучии, коего причиной являемся мы сами, вся горечь несчастья состоит в том, что нам приходится признать, что мы его заслужили.
О Нижнем я вспоминать не могу: в нём я выстрадал самое тяжёлое, самое ужасное время своей жизни. От горя, грубых оскорблений, унижений я доходил до отчаяния, и ещё голова крепка была, что с ума не спятил...
Даже в самой худшей судьбе есть возможности для счастливых перемен.
Есть, однако, одно счастливое обстоятельство: каковы бы ни были наши мнения, им не изменить и не расстроить законов природы.
В христианстве очень важно смириться, но нельзя заставить смириться, например, дать по уху для научения смирению. Злом не приводят к добру.
Не могу понять людей, которые страшатся умереть. Я всегда смотрела на смерть как на избавление от земных страданий.
Быть художником — незавидная доля, человек становится им не по своей воле, а потому что не может иначе, а мир сам толкает его на это и потом отказывается признавать.
Легко побеждает тот, кто не желает быть побеждённым. Терпит иго судьбы только тот, кто привык подчиняться.
На днях Тихонов мне сказал, что волна арестов — это временное явление. Религии никто не уничтожит, поэтому отказываться от сана не советую, так как скоро настанет время, когда все возвратится к старому.
…Только тогда мы научимся побеждать, когда мы не будем бояться признавать свои поражения и недостатки, когда мы будем истине, хотя бы и самой печальной, смотреть прямо в лицо.
Почему меня ненавидят? Потому что им известно, что у меня сильная воля и что, когда я убеждена в правоте чего-нибудь (и если меня благословил Григорий), то я не меняю мнения, и это невыносимо для них.
Немногим людям дано постичь, что такое смерть; в большинстве случаев на неё идут не по обдуманному намерению, а по глупости и по заведённому обычаю, и люди чаще всего умирают потому, что не могут воспротивиться смерти.
Природа, в заботе о нашем счастии, не только разумно устроила органы нашего тела, но ещё подарила нам гордость, — видимо, для того, чтобы избавить нас от печального сознания нашего несовершенства.
Ты можешь отстраняться от страданий мира, это тебе разрешается и соответствует твоей природе, но, быть может, как раз это отстранение и есть единственное страдание, которого ты мог бы избежать.
В последние несколько лет я вступил в такие близкие отношения с этим лучшим другом человечества, что теперь смерть не только не является для меня чем-то страшным, а наоборот, очень утешительным.
Избавиться от жизни значит лишить себя удовольствия смеяться над ней. Единственный возможный ответ человеку, который заявляет вам о своем намерении покончить с собой.
Меня всегда удивляло, что некоторые всерьёз надеются улучшить положение вещей, — глупость какая! Ведь мир можно изменить, лишь изменив человека изнутри, а кому это под силу?
Если в жизни вообще есть смысл, то должен быть смысл и в страдании. Страдание — неотделимая часть жизни, как судьба и смерть. Без страдания и смерти человеческая жизнь не может быть полной.
Бремя наших дней слишком тяжко для того, чтобы человек мог нести его в одиночестве, а мирская боль слишком глубока для того, чтобы человек в одиночку был в состоянии её пережить. («Молодой король»)
Помните, что ваш собеседник может быть полностью не прав. Но он так не думает. Не осуждайте его. По-иному может поступить каждый глупец. Постарайтесь понять его. Только мудрые, терпимые, незаурядные люди пытаются это сделать.
Чем мужчина лучше? У него нет катастрофической серьёзности, незыблемой веры в себя, он может посмеяться над собой, поэтому ему ближе до блудного сына.
Неудача — это возможность начать заново, но уже более мудро. Нет ничего позорного в справедливой неудаче, позорно бояться потерпеть неудачу.
Я никогда не хотела развода. Я терпеть не могу это слово. Я вся сжимаюсь, когда его произносят, говоря обо мне. Мой идеал был выйти замуж раз и навсегда.
Когда мы говорим, что страшимся смерти, то думаем прежде всего о боли, её обычной предшественнице.
Суть несчастья в том, чтобы желать и не мочь.
В каком-то смысле я умираю в бесплодии. Тем не менее, это странным образом уживается во мне с благодарностью за жизнь и, что ещё удивительней, с надеждой на прощение.
Когда жалуются на жизнь, то это почти всегда означает, что от нее требовали невозможного.
Предчувствуя близость смерти, я сознаюсь, что ненавижу немецкую нацию вследствие её бесконечной глупости и что я краснею от того, что принадлежу к ней.
Такова уж человеческая натура: мы никогда не видим своего положения в истинном свете, пока не изведаем на опыте положения ещё худшего, и никогда не ценим тех благ, какими обладаем, покуда не лишимся их.
Судьба неизбежнее, чем случайность. «Судьба заключена в характере», — эти слова родились отнюдь не зря.
Двух вещей очень трудно избежать: тупоумия — если замкнуться в своей специальности, и неосновательности — если выйти из неё.
Глупо и бессмысленно цепляться за жизнь любой ценой, если она тебе не желанна. Стремление сохранить жизнь с одной-единственной целью победить смерть — само по себе уступка смерти.
После смерти любимых людей мы как бы утешаем себя верой в то, что боль от этой потери никогда не уменьшится.
По отмирании воли смерть тела уже не может быть тягостной.
Те, кто считает отсутствие денег худшим из зол, ошибаются: есть более невыносимое зло — это отсутствие желаний.
Если люди позволят государству решать, что им есть и какие лекарства принимать, то тела их вскоре будут в таком же печальном состоянии, что и души живущих под гнётом тирании.
Смерть о. Павла не кончина диссидента или партизана. Это достойная смерть достойного христианина. Он принял страждущего. Заплатил за это жизнью. И получил жизнь Вечную. Такова высокая христианская норма.
Великое нравственное правило — единственное, быть может, которое применил на деле: избегать таких положений, которые ставят наши обязанности в противоречие с нашими интересами и заставляют видеть наше счастье в чужом несчастье.
В человеческой жизни все случается когда-то в первый, а когда-нибудь в последний раз. Такова наша участь.