Цитаты со словом «предосудительно»
Похожие цитаты:
Женщине разумной и хорошо воспитанной столь же противно посягать на права мужчины, сколько разумному мужчине противно злоупотреблять слабостью женщины.
Из всех вообще безнравственных отношений — отношение к детям, как к рабам, есть самое безнравственное.
Нет людей более щепетильных в вопросах чести, чем те, которые домогаются ее, вовсе не имея.
Очень часто мы требуем добродетелей от других лишь для того, чтобы они не мешали нам быть порочными.
Чрезмерно строгий судья часто осуждает того, кого сам закон оправдал бы, если бы он мог объясняться.
Спорить — это так вульгарно. Ведь в приличном обществе всегда придерживаются одного и того же мнения («Замечательная ракета»)
Всякий раз, когда человек допускает глупость, он делает это из самых благородных побуждений.
Писать безграмотно — значит посягать на время людей, к которым мы адресуемся, а потому совершенно недопустимо в правильно организованном обществе.
Не говори дурно об отсутствующих, ибо это бесчестно.
Следует отказаться от учителя, совершившего неблаговидный поступок и не могущего больше отличить хорошего от дурного.
Ревновать женщину, которая вас любит, было бы по меньшей мере нелогичным. Что-нибудь из двух: вас любят или не любят. В обоих этих крайних случаях ревность оказывается совершенно бесцельной.
Бессмысленно делить людей на хороших и дурных. Люди бывают либо очаровательны, либо глупы.
Чтобы мой поступок имел моральную ценность, с ним должно быть связано мое убеждение. Аморальным является делать что-то из страха перед наказанием или для того, чтобы приобрести у других хорошее мнение о себе.
Стало немодно наивно любить родину, а значит — стыдно искренне писать о ней.
Мы любим осуждать людей за то, за что они осуждают нас.
Когда я была ребенком, меня учили, что неприлично привлекать к себе внимание, и никогда нельзя выставлять себя напоказ… Именно то, чем я зарабатываю всю жизнь.
Те, которые оскорбляются безделицей, так же мало годятся для общества, как и те, которых ничто не оскорбляет.
Наше самолюбие больше страдает, когда порицают наши вкусы, чем когда осуждают наши взгляды.
Глупая жена не может компрометировать умного мужа — компрометировать может только такая, которую считают умной.
Молодые люди столь же склонны считать себя мудрыми, сколь пьяные — трезвыми.
Чтобы правильно судить о вещах возвышенных и великих, надо иметь такую же душу; в противном случае мы припишем им наши собственные изъяны.
Не удивительно ли, что публику, когда она хвалит нас, всегда считают компетентным судьей, но как только она нас порицает, признают неспособной говорить о произведениях ума.
Женщины нисколько не виноваты в том, что порою отказываются подчиняться правилам поведения, установленным для них обществом, — ведь эти правила сочинили мужчины, и притом безо всякого участия женщин.
Если вы придёте к выводу, что Бога нет, то побуждением к добродетели будут для Вас сопряжённые с добродетельными поступками радость и удовольствие, а также любовь людей, которой они Вам ответят».
Порицать молодого человека за то, что он влюблен, все равно что упрекать кого-нибудь в том, что он болен.
Говорят: сейчас другое время. Другой Бог. Другая нравственность. Другая Правда. Но в том-то и дело, что Другого Бога не бывает. И другой нравственности не бывает. И другой Правды. Всё затоптать нельзя. Особенно в искусстве.
Никогда незнание не делает зла; пагубно только заблуждение. Заблуждаются же люди не потому, что не знают, а потому, что воображают себя знающими.
Великое нравственное правило — единственное, быть может, которое применил на деле: избегать таких положений, которые ставят наши обязанности в противоречие с нашими интересами и заставляют видеть наше счастье в чужом несчастье.
Мужчина, читающий мораль, обычно лицемер, а женщина, читающая мораль, непременно дурнушка.
Как ни стыдно признавать, я весьма чувствителен к мнению окружающих обо мне, несмотря на мои заверения всех в обратном.
Если человек поступает по-свински, он говорит: «Помилуйте, я всего лишь человек!». А если с ним поступают по-свински, он восклицает: «Позвольте, я ведь тоже человек!»
В музыке всегда бываешь наказан, когда лжешь и пишешь из тщеславия. Музыка может быть только скромной и искренней.
Поскольку нет ничего дороже времени, всего благороднее тратить его не считая.
Я не столь сильно ценю красоту. Не думаю, что и обществу стоит.
Искусство заслуживает почета и любви лишь в том случае, если оно подлинно человечно и обращается ко всем решительно людям, а не к одной лишь кучке педантов.
Великодушный человек должен иметь несколько недостатков, чтобы не расстраивать своих друзей.
Совесть человека может заблуждаться, но сам человек может и не быть бессовестным, точно так же как можно обладать ложным вкусом, не впадая в безвкусицу.
Человек так мало знает о своих ближних. В его глазах все мужчины - или женщины - действуют из побуждений, которые двигали бы им самим, будь он настолько безумен, чтобы поступать, как другой мужчина - или женщина.
Наставлять высшую власть, как нужно действовать, непозволительно и выходит за пределы приличия.
Я, конечно, презираю отечество моё с головы до ног — но мне досадно, если иностранец разделяет со мной это чувство.
По-моему, ужасно глупо то и дело попадать в газеты. Любой, кто хорошо делает свое дело, имеет право на частную жизнь.
Добрые деяния никогда не следует откладывать: всякая проволочка неблагоразумна и часто опасна.
И люби тех, которые так плохо поступают с тобою, и не желай другого от них, если Господь не судил иначе. Люби их так, как они есть, не требуя, чтобы они были лучшими христианами.
… я писал не потому, что имел какие-то внутренние побуждения или страсть к писательству. Я писал потому, что у меня были жена и двое детей, комбинация, которая не может обходиться без денег.
Настоящая низость в юности ещё преступнее, чем в зрелом возрасте, зато слабость, наоборот, гораздо более извинительна.
То, что я иногда переодеваюсь в женскую одежду, показывает, что я могу быть настолько женственным, насколько захочу. Я не гомосексуал, хотя я хотел бы им быть, лишь для того, чтобы раздражать гомофобов.
Лучший способ хвалить живых и умерших — это извинять их слабости; но только не приписывать им добродетелей, которыми они не обладали, это все портит и даже истинное делает подозрительным.
Считай безобразием что-либо менять в сочинениях хороших композиторов, пропускать или, чего доброго, присочинять к ним новомодные украшения. Это величайшее оскорбление, какое ты можешь нанести искусству.
Никто не относится к женщинам столь надменно — агрессивно или презрительно, — как мужчина, опасающийся за свою мужественность. Те, кто не робеет среди себе подобных, скорее расположены признать себе подобной и женщину.