Цитаты со словом «опротестовывать»
Похожие цитаты:
Не следует устраивать волокит с судебными разбирательствами. Это революция, доказательства тут вторичны. Мы должны действовать по убеждению. Они все — банда преступников и убийц.
Напишите о карманнике, судившемся тридцать раз, что он известный карманник-рецидивист — и он подаст на вас в суд за оскорбление личности, причем вы проиграете это дело.
Заставьте самого беспристрастного судью разбирать своё собственное дело, и посмотрите, как он начнёт толковать законы!
Юридическое убийство (Судебное убийство).
Ты вправе мыслить иначе, чем твоя эпоха, но не вправе одеваться иначе.
В управлении не должно быть полуответственности: она с неизбежностью ведёт к утайке растрат и неисполнению законов.
Нас всегда обвиняли в терроризме. Это ходячее обвинение, которое не сходит со страниц печати. Это обвинение в том, что мы ввели терроризм в принцип. Мы отвечаем на это: «Вы сами не верите в такую клевету».
Судья, вынесший обвиняемому приговор в припадке гнева, сам заслуживает смертного приговора.
Миры, в которых действуют персонажи Филипа Дика, подвергаются отмене или пересмотру без предварительного уведомления. Реальность в них примерно так же надёжна, как и обещание политика.
Насколько справедливее кажется адвокату дело, за которое ему щедро заплатили.
Суждения, считающиеся непререкаемыми, потому что их никогда не подвергали анализу, должны смириться и предъявить свои законные документы; часто оказывается, что они их вовсе не имеют.
Если вам нужен ярлык, я философский анархист. Я анархист и хочу избежать и обращения в суд или к иным властям, и преследования с их стороны.
На все обвинения в гражданской войне мы говорим: да, мы открыто провозгласили то, чего ни одно правительство провозгласить не могло. Первое правительство в мире, которое может о гражданской войне говорить открыто.
Наказание — это не только право, но и обязанность в тех случаях, когда наказание необходимо.
Временно советую назначать своих начальников и расстреливать заговорщиков и колеблющихся, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты.
Документация подобна страхованию на неопределенный срок: Она удовлетворяет всех, поскольку почти никто из подписавшихся на нее не зависит от ее преимуществ.
Что будет после Страшного Суда? Как обычно — реабилитация!
Права не утверждаются бунтом.
Никакая страсть не перекричит во мне справедливости. Делать другому боль, нет, тысячу раз, лучше терпеть самой. Я не победитель. Я сама у себя под судом, мой суд строже вашего, я себя не люблю, не щажу.
Свобода — это право делать все, что не запрещено законом.
Наше государство правовое — каждый в нем имеет право воя.
Предоставь всем другим людям те же права, которых ты добиваешься для себя, — вот мое учение.
Голосование — осуществление права свободного гражданина валять дурака и губить свою родину. (
Перевод И. Кашкина)
Закон есть право собственности, опирающееся на власть; где нет власти, там умирает и закон.
...В этом отношении я с гордостью могу сказать, что я всегда шёл впереди всех; первый всегда всех будоражил, первый всегда подписывал всякие резолюции и т. д.
Я работаю на государство, которое презираю. Презираю за политику, которую считаю подсудной.
Проблема судей в том, что они знают правила, но не знают игры.
Подписывайте счета в течение месяца каждые полгода лично, и вы задумаетесь: «Господи, а это нам зачем?».
Тщетно надеяться, что может быть написана такая конституция, при которой любой избранник получит большинство голосов, а любой закон — единодушную поддержку.
Священная обязанность членов правительства — обращаться к народу и слышать их голос, который дороже их личных интересов и прав.
Писать безграмотно — значит посягать на время людей, к которым мы адресуемся, а потому совершенно недопустимо в правильно организованном обществе.
Выбирать себе правительство вправе лишь тот народ, который постоянно находится в курсе происходящего.
Моя какая-то популярность в последнее время сказывается даже странно — говорю о собраниях: на одном собрании все решительно настояли на моем председательствовании, и я залез на сие место.
Поступай так, чтобы максима твоего поступка могла бы стать основой всеобщего законодательства.
Когда все остальные права попраны, право на восстание становится бесспорным.
Бурный протест вызывает у меня еще только одна вещь: любители нравоучений. Никто не должен считать себя вправе выступать с проповедями.
Чтобы поступать справедливо, нужно знать очень немного, но чтобы с полным основанием творить несправедливость, нужно основательно изучить право.
Кстати, и все межгосударственные соглашения я подписывал, учитывая интересы своего народа: вступление Азербайджана в СНГ, в ООН. В результате, моя родина получила признание государствами всего мира.
— Юрист, если он только юрист, — жалкая вещь!