Цитаты со словом «косячный»
Похожие цитаты:
Одна и та же философия — норовистая лошадь в стойле, но дохлая кляча в пути.
У меня есть жена Констанция! Она мой замок, мой табун породистых лошадей, моя любовница и моя куча детей.
Кстати, лось — конь или корова?
Воображение — кобылка резвая. Одно плохо: перед ней слишком много дорог.
— Человеческий ум похож на пьяного ездока: когда его приподнимают с одного боку, он заваливается на другой.
Конь на краю доски — позор!
В некоторых людях порок виден так же, как в призовой лошади — порода.
Если верный конь, поранив ногу, Вдруг споткнулся, а потом опять, Не вини его, вини дорогу, И коня не торопись менять. («Берегите друзей»)
Всадник без головы сам по себе не страшен, страшно, когда он скачет во главе эскадрона.
Садясь на Пегаса, будь подкован.
Кучер не для того бьёт кнутом лошадей, чтобы они пали, а для того, чтобы быстрее шли.
Какой конь не спотыкается и какой клинок когда-нибудь не отскочит?
Если бы лошадей готовили к скачкам так же, как большинство бодибилдеров готовится к соревнованиям, вы могли бы смело поставить свои деньги на самую захудалую клячу.
Человек — карета; ум — кучер; деньги и знакомства — лошади; чем более лошадей, тем скорее и быстрее карета скачет в гору.
Коней на переправе не меняют.
Стоит только посадить Германию в седло, а уж поскакать она сумеет.
— Если потянуть осла за хвост сзади, он кричит спереди; Пуришкевича никто не тянет за хвост, следовательно, пора ему перестать кричать.
Нет такого осла, который, созерцая себя в реке, не смотрел бы на себя с удовольствием и не находил бы у себя черт коня.
Когда сбивается народ в баранье стадо, Идет за пастухом под свист бича и крик,Сметая на пути до пастбища преграды,Отменный из него получится шашлык.
Всадник без головы или Мирофан: Умом Россию не понять.
Мужчины как собаки: больше всего привязаны те, которых не держат на привязи.
Слово — что камень: коли метнёт его рука, то уж потом назад не воротишь.
Кругом всякие алгоритмы лезут в пикселях, и программы нетерпеливо напирают, и подпрограммы движутся туповато, зато надёжным путём, как у них там заведено.
Баба с возу - голому рубаха.
С презреньем на зверей смотреть не надо,Что будто бы они не знают слов,Сбиваются и люди часто в стадо,В котором бродит множество ослов.
У животных есть та благородная особенность, что лев никогда не становится из малодушия рабом другого льва, а конь — рабом другого коня.
Я не волнуюсь по поводу пропущенных голов, потому что знаю, что мои нападающие забьют в другие ворота в два раза больше.
Лучше молодой жене стрела в бок, чем старик под боком.
Память — это медная доска, покрытая буквами, которые время незаметно сглаживает, если порой не возобновлять их резцом.
Споры бушуют вокруг того, что такое рL/1 — двугорбый или одногорбый верблюд.
Одна радость — слушать соседей. Это помогает понять, что не одному тебе сбили холку, что не у тебя одного крыша поехала.
Птица была симпатичная. Она смотрела на меня, а я смотрел на неё. Потом она издала слабенький птичий звук «чик!» — и мне почему-то стало приятно. Мне легко угодить. Сложнее — остальному миру.
Свет в конце туннеля оказался светящейся надписью «ВЫХОДА НЕТ».
Сидя в камере, я увидел, как луч света падает из окна на цементный пол. И тогда я сообразил, что
пассионарность — это энергия, такая же, как та, которую впитывают растения.
Одной ногой я уже в могиле, а другая машет только одним крылом.
Память подобна населённому нечистой силой дому, в стенах которого постоянно раздаётся эхо от невидимых шагов. В разбитых окнах мелькают тени умерших, а рядом с ними — печальные призраки нашего былого «я».
Мы водили вместе, вдвоем — страстные бесстрашные колонны пацанвы по улицам самых разных городов нашей замороченной державы, до тех пор пока власть не окрестила всех нас разом мразью и падалью, которой нет и не может быть места здесь.
Я был сперва почти напуган, увидев, какая математическая мощь была обрушена на этот предмет, а затем удивлен тем, как легко предмет это перенес.
Конечно, у вратаря обычная работа. Представьте — приходите вы на работу, делаете маленькую ошибку и тут же над вашим столом загорается красный фонарь и 15,000 людей немедленно вопят на вас.
Горы только издали имеют форму, а когда на нее взойдешь, то как дом — вошел в дом: разные комнаты, чуланы, кладовые, уборные, коридоры, а крыши не видно.
«Людское самолюбие любит марать бумаги и стены; однако и я, сошедши под большую арку, где эхо громогласное, учил его повторять мое имя»
Мы ехали в поезде по Крыму. Когда моя соседка увидела зелёную траву, она так обрадовалась, как будто она была коровой, всю зиму проведшей в мрачном уединении хлева.