Цитаты со словом «костоправ»
Похожие цитаты:
Хороший врач спасет если не от болезни, то хотя бы от плохого врача.
Чем лучше врач, тем больше он знает бесполезных лекарств.
Болезнью шутит тот, кто ран не ведал. (Над шрамом смеётся тот, кто не был ранен)
Время — самый искусный врач: оно исцеляет болезнь или уносит её с нами.
Хирург режет, но кто затянет рану, свернёт кровь, оставит рубец? Кто оставляет рубец на Творении Божьем? Вы скажете: человек — и будете тысячу раз не правы. Человек наносит рану, а рубец — от Бога.
Почему так бывает, что состояние больного приличное, а здоровье — никудышнее?
Много ли вы, граф, знаете господ, достойных быть цирюльниками?
— Доктор что вы себе такое прописали? - Вы русские такие хитрые.
Странное дело: я всегда могу разобрать счет, который выписал врач, и никогда не могу разобрать рецепт.
Обращайтесь с женщиной осторожно! Она сделана из кривого ребра, Бог не сумел создать её прямее; если захочешь выпрямить ее, она поломается; оставишь её в покое, она станет ещё кривее.
Ах, если бы экономисты могли сделать так, чтобы в них видели скромных, почтенных людей, не хуже дантистов, — как это было бы здорово!
Снимай повязку! Что значит «твоё колено»?! Это колено «Ливерпуля»! (
Томми Смиту, надевшему повязку на травмированное колено)
На полюсе я не раз благодарил судьбу за то, что она меня многому научила. Недаром говорят: знания плечи не оттянут. В свое время я лудил посуду, тачал сапоги, стирал, мыл полы, свежевал медведя, готовил обед. Все пригодилось.
Длинный список советов, который я люблю давать всем начинающим музыкантам, обычно заканчивается так: «Если чешется — постарайся как можно скорее обратиться к доктору».
и только для бабушки, Илико и Иллариона — сколько бы институтов я ни кончил — я остался прежним Зурикелой — прохвостом, болтуном и нехристем.
Революции — это такого рода болезни, из течения которых тысячи ловких шарлатанов умеют извлекать немалую для себя пользу.
Адвокаты, врачи и дантисты обирают людей до нитки. Писателям остаётся помирать с голодухи, кончать жизнь самоубийством или сходить с ума.
Добро пожаловать! Прежде чем мы начнём наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Всё, всем спасибо!
Книга — организм сложный. И любая ампутация, любое изменение, сделанное чужими руками, калечит её. Она может стать лучше, не важно, это будет уже не та книга!
Едва человек успеет понастоящему набраться ума-разума, как его уже кличут «старой перечницей».
Я же — человек русский, полумер не знаю. Если что делаю, так то и люблю и увлекаюсь им ото всей души, и уж если что не по-моему, лучше сдохну, сморю себя в одиночке, а разводить розовой водицей не стану.
Неплохо б помнить прытким молодцам,Природой и судьбою кто обижен:Когда война объявлена дворцам,Она дойдёт чуть позже и до хижин.
Лучше молодой жене стрела в бок, чем старик под боком.
И самое лучшее лекарство не поможет больному, если он отказывается его принять.
Нельзя помочь всем, говорит бессердечный, и не помогает никому.
Время не лечит, оно лишь даёт иллюзию исцелённости...
Жизнь — это больница, где каждый пациент мечтает перебраться на другую кровать.
Ради чего врачи с таким рвением добиваются доверия своего пациента, не скупясь на лживые посулы поправить его здоровье, если не для того, чтобы его воображение пришло на помощь их надувательским предписаниям?
Солдатом надо быть во имя отчизны или из любви к делу, за которое идешь в бой. Без цели служить сегодня здесь, а завтра там — значит быть подручным мясника, не более.
Не признавать медиков могут и люди образованные, отрицать же медицину могут только неучи.
Вам, господин Ласкер, я могу сказать только три слова: шах и мат.
Бывают люди, которые поправляются от одного вида лекарств.
Я знал 94-летнего старика, который всю жизнь пил, пьет и сейчас, и при этом здоров, как бык. А его брат капли в рот не брал и умер в два года.
Когда Фридриху Великому предлагали личного врача, он неизменно спрашивал: «А у него кладбище уже полное?»
Мои ноги не так уж красивы, просто я знаю, что с ними делать.
Ни слава, ни деньги, которые пришли к нему в последние два года, его никак не изменили. В моей памяти он навсегда остался добрым, честным и скромным парнем.
Работа — лучшее лекарство от всех бед.
Один парадокс недурно, два плохо, а за третий нужно ломать ноги.
Пробовал я и торговать, но установил, что тут требуется лет десять, чтобы пробить себе дорогу, но тогда уж это будет прямая дорога в ад.
Старики потому так любят давать хорошие советы, что уже не способны подавать дурные примеры.
Я убедился, что дипломату нужны железные нервы профессионального карманника.
Шрамы могут сослужить хорошую службу. У меня, например, есть шрам над левым коленом, который представляет собой абсолютно точную схему лондонской подземки.