Цитаты со словом «калёный»
Пытай дружбу
каленым железом, но не испытывай её благородным металлом.
Похожие цитаты:
Золото убило больше душ, чем железо — тел.
Я писал свои труды бетоном и железом.
Бедствие подобно кузнечному молоту: сокрушая, куёт.
Есть люди, что одним щелчком по весам обращают недовешенное железо в полновесное золото.
Безверное войско учить, что перегорелое железо точить.
Самые цивилизованные нации так же близки к варварству, как отполированное железо — к ржавчине. Народы смахивают на металлы: весь блеск их снаружи.
«Я говорю здесь о машине, но не только о машине из меди и железа… нет особой разницы, если эта машина изготовлена из плоти и костей». (Человеческое использование человеческих существ: Кибернетика и общество)
Со стороны часто кажется, что человек всего достиг и процветает, меж тем как тайная боль томит и волнует его душу, пока, наконец, не сожжёт дотла.
Во Франции приходится быть либо наковальней, либо молотом; я родился наковальней.
Огонь очищает, скрытый жар разъедает.
В старые времена сибирские служивые выглядели весьма внушительно. Они носили латы 2-х видов, которые покрывали все тело. Одни сплошь состояли из железных колец, а другие из тонких железных пластин.
Сердце охотника, как порох, взрывается и вдруг сгорает, не оставляя ничего.
Хирург режет, но кто затянет рану, свернёт кровь, оставит рубец? Кто оставляет рубец на Творении Божьем? Вы скажете: человек — и будете тысячу раз не правы. Человек наносит рану, а рубец — от Бога.
Слово — что камень: коли метнёт его рука, то уж потом назад не воротишь.
Это ведь слова выдают нас на милость безжалостных людей, находящихся рядом, они обнажают нас сильнее, чем все руки, которым мы позволяем шарить по нашей коже.
Я предпочитаю самостоятельно ковать себе душу, а не украшать её позаимствованным добром.
Кофе должен быть горяч, как пекло, черен, как дьявол, чист, как ангел и сладок, как любовь.
За свою короткую, отпущенную мне Богом жизнь я сделал для вас, дорогие потомки, все, что мог. Я старался силой меча объединить наш истерзанный на куски край - вот к чему были направлены все мои завоевания.
Оденьте преступление в золото — и крепкое копьё правосудия переломится, не поранив; оденьте в рубище — его пронзит и соломинка пигмея.
Прятаться в укрепление от пушек я считаю недостойным воина. Меч - вот оружие мужчины.
Лень, как ржавчина, разъедает быстрее, чем труд изнашивает.
Подобно Солнцу, растапливающему воск, но делающим твердым глину, золото расширяет великие сердца, но заставляет сжиматься ничтожные.
Главная моя цель — писать не быстрее, а медленнее. Лучше всего было бы высекать слова на камне — не чтобы навечно, а чтобы не торопясь.
Серость не может воспламениться, но может раскалиться до фанатизма.
В средние века сожгли бы меня, теперь жгут всего лишь мои книги.
Пробовал я и торговать, но установил, что тут требуется лет десять, чтобы пробить себе дорогу, но тогда уж это будет прямая дорога в ад.
Вера — это топор гильотины, так же тяжела, так же легка.
Знаете ли вы, что искру божью легче всего высечь из человека в детстве?
Язык и золото — вот наш кинжал и яд.
Я видел, как были сброшены оковы с рук и ног раба, чтобы можно было линчевать его...
Лень подобна ржавчине: она разъедает быстрее, чем частое употребление изнашивает.
Есть ложь, на которой люди, как на светлых крыльях, поднимаются к небу; есть истина, холодная, горькая ... которая приковывает человека к земле свинцовыми цепями.
Если пуле суждено пронзить мой мозг, пусть эта пуля разнесёт дверь каждого чулана.
Людей следует либо ласкать, либо изничтожать, ибо за малое зло человек может отомстить, а за большое — не может; из чего следует, что наносимую человеку обиду надо рассчитать так, чтобы не бояться мести.
Книга есть кубический кусок горячей, дымящейся совести — и больше ничего.
Если не можешь порвать свои цепи, плюй на них, пока не проржавеют.
Прогресс, друзья, это когда ещё убивают, но уже не отрезают ушей. («Сандро из Чегема», 1989)
Обращайтесь с женщиной осторожно! Она сделана из кривого ребра, Бог не сумел создать её прямее; если захочешь выпрямить ее, она поломается; оставишь её в покое, она станет ещё кривее.
Главное — сражаться, снова и снова, только так можно остановить зло, пусть даже истребить его до конца никогда не удастся.
Талант признают только тогда, когда он шагает по трупам, и нужны тысячи снарядов, чтобы пробить себе брешь в Фортуне.
Вождь есть вождь. Он орёл, летящий высоко, и плевки всяких мерзавцев до него не долетают.
Светоч истины часто обжигает руку того, кто его несет.
Когда мы поймем машинные системы баз знаний, все будет, как и прежде, с той лишь разницей, что кончики пальцев будут обожжены.