Цитаты со словом «каджун»
Похожие цитаты:
Чем меньше способов употребления, тем больше настаивают на их достоинствах и удовольствиях. Неотразимый Дон Жуан, женоподобный извращенец – какая гадость!
Друзья! Я не называю вас леди и джентльменами, потому что я вас хорошо знаю.
Как выражаются у нас в научных кругах, англичане не попали бы даже банджо по заду коровы.
Не понимать ни одного языка, кроме английского, является привилегией англичан. Даже если англичанин понимает, он не унизится до того, чтобы показать это.
Во мне много пуританского. А пуритане наслаждаются сексом больше кого бы то ни было.
Я не знаю ни одного американского джентльмена. Да простит меня Бог, что я употребил эти два слова вместе.
Лорд английский (особенно прежний лорд) как физиономия, как тип, как характер, быть может, более олицетворял собою Англию, чем английский матрос; или, по крайней мере, столько же. У нас вышло наоборот.
Американский народ сказал своё слово. Но чтобы понять, что он сказал, потребуется некоторое время.
Публика любит, чтобы с нею обходились как с женщинами, которым говори лишь то, что им приятно слышать.
Я с усердием обезьяны подражал Хэзлитту, Лэму, Вордсворту, сэру Томасу Брауну, Дефо, Готорну, Монтеню, Бодлеру и Оберману. Только так, нравится нам или нет, можно научиться писать.
Я одеваюсь так, как будто я старый еврейский чернокожий мужик. А еще у меня за окном всегда 50-е годы прошлого века.
Содомиты хотя бы положили начало новому термину, а жители Гоморры грешили только ради собственного удовольствия.
Обожаю людей, которые заставляют меня смеяться. Я правда думаю, что смеяться — это то, что я люблю больше всего. Это лечит множество болезней. Возможно, это самое важное в человеке.
— Еще одна из ваших причуд! — сказал префект, имевший манеру называть «причудами» все, что превосходило его понимание, а потому живший поистине среди легиона «причудливостей».
Цыгане не англичане, а следовательно, почти наверняка людоеды.
Быть известным очень здорово, хотя некоторые известные люди из вежливости это отрицают, чтобы неизвестные люди чувствовали свое превосходство. Принято стесняться славы и делать вид, что она тебе портит жизнь.
У каждого человека есть свой особый порок, неизменная черта характера - так сказать, главное блюдо, чтобы его друзьям было что кромсать, чем они с большим удовольствием и занимаются.
Я черный американец. Я горжусь своей расой. Я горжусь тем, кто я есть.
Вот этого как раз и надо остерегаться — изображать странным то, в чем ни малейшей странности нет. Дневник, по-моему, тем и опасен: ты все время начеку, все преувеличиваешь и непрерывно насилуешь правду.
Туземцы южных морей не говорят по-английски, но их запаса слов хватит, чтобы разделить все голливудские фильмы на два разряда: пиф-паф и чмок-чмок.
Она выросла в нормальной семье, хотя так я называю любую семью, которая не похожа на нашу чокнутую семейку.
Совершенствовать свой язык – громадное удовольствие, не меньшее, чем хорошо одеваться, только менее дорогое… (Воспоминания)
Я люблю Нью-Йорк и не могу себе представить, что буду жить где-то ещё. Наверное, это удивительно, что я стал ньюйоркцем, ведь я даже никогда не думал об этом.
Три кита современной нашей общественной жизни: зависть, болтовня во всех ее видах и покупка бесчисленных вещей. Хотел бы знать, как это оценят наши потомки!
Нельзя нанести человеку большего оскорбления, чем сказав, что знаешь его как свои пять пальцев. Человека знаешь только, поскольку его любишь.
Я всегда говорил и никогда не откажусь от своих слов, что самые интересные люди живут в России.
Выработался новый человеческий тип: несгибаемая советская вдова. Я всё время слышу сквозь погребальный звон: «Такая-то прекрасно держится!» Хоть бы для разнообразия кто-нибудь держался плохо.
Всё становится более утончённым: музыка когда-то была шумом, сатира — пасквилем, и там, где сегодня говорят «будьте любезны», некогда давали затрещину.
Если верно, что стиль — это человек, то каждый играет так, как ему положено природой. Мне по натуре свойственна осмотрительность, я вообще не люблю ситуаций, связанных с риском.
Мы всегда хотим сказать в своих программах что-то такое, что на всех известных языках можно сказать только плохо.
Есть в музыке огромное преимущество: она может, не упоминая ни о чём, сказать всё.
Тот, кто мало знает свет, готов преклонять перед ним колени и обожать его; кто же знает его хорошо, тот больше всего презирает его.
Честно говоря, золотой стандарт - это варварский пережиток.
У нас в Иране нет гомосексуалистов, как в вашей стране. У нас в Иране этого явления нет. Не знаю, кто вам сказал, что у нас есть гомосексуалисты.
Желания походят на аппетит: иметь их очень много — значит всегда страдать; вовсе их не иметь — это почти то же, что умереть.
В некоторых частях света водятся обезьяны, в Европе же водятся французы, что почти одно и то же.
Мне нравится история Человека-слона, она во многом похожа на мою. Когда я думаю о нем, то часто плачу, потому что вижу себя в этой истории. Но нет, я никогда не хотел купить его скелет, это очередная глупая выдумка.
Никогда не следует доверять женщине, которая называет вам свой возраст. Женщина, сказавшая это, может рассказать что угодно.
Мне так же говорят — по-русски говоришь, любишь русскую литературу — чего же ты себя русским не считаешь? Мой ответ — не хочу.
Я не думаю, что Франция когда-либо знала лучший порядок, нежели тот, каковой был при мне.
Считай безобразием что-либо менять в сочинениях хороших композиторов, пропускать или, чего доброго, присочинять к ним новомодные украшения. Это величайшее оскорбление, какое ты можешь нанести искусству.
Диктаторы моды тоже иногда ошибаются, но всегда найдутся миллионы женщин, которые охотно за это заплатят.
Держи язык за зубами, если не можешь предложить что-то взамен того, что тебе не нравится.
Если старый человек говорит о своём пожилом возрасте как о чём-то необычном, то это значит, что иного повода для гордости у него нет.
О Родине: «Только здесь я личность… только здесь я поистине живу», — рассказ «Три дня холостяка или „Заплатите штраф!“»