Цитаты со словом «звездочёт»
Похожие цитаты:
Шут — дар. Король — судьба.
Не ученому следует явиться к правителю, а правитель — к ученому.
Мудрец велик и в маленьких вещах; бездельник мал и в самых великих.
Мудрецы стоят выше бедствий, а глупцы — ниже их.
Султан страны любви - и я во времени моем, визирь мой - грусть, тоска - сидит по обе стороны мои...
Человека, который ясно видит, что он ошибся, называют ясновидцем.
Некий шутник правильно заметил, что «истинная религия всегда та, на чьей стороне государь и палач».
Величественный шейх, факих, муфтий, проповедник, главный судья Египта и один из шейхов этой местности, мухаддис и алим. В течение всего его управления его знали только с хорошей стороны, вместе с тем, что это длилось 50 лет.
Мою Бахрузу взяли в плен, и потом, несмотря на все мои просьбы, Селим так и не вернул ее - отдал невольницей какому-то придворному поэту. Это было для меня хуже смерти.
Недоверчивость — это маяк мудреца, но он может разбиться об него.
Имам должен стать не поводырем слепых, а предводителем зрячих.
Мудрец счастлив, довольствуясь немногим, а глупцу всего мало; вот почему почти все люди несчастны.
Мне советовали приближенные напасть на султана Селима ночью, но это было неприемлемо для моего достоинства.
Издавна у меня была мечта — сделать антирусский рок. То есть чтобы тексты были не социальные, а такие тексты-истории. Что и получилось у «Короля и Шута».
Много ли вы, граф, знаете господ, достойных быть цирюльниками?
В то время как я к войне совершенно не был готов, те, кто окружали меня, старались стравить меня с соседями, особенно с султаном Селимом; направляли ему от моего имени оскорбительные письма и «подарки».
Даже Сократ, мудрейший из людей, нуждался в предостерегающем демоне.
Любовь - сила, уравнивающая людей, даже всемогущего шаха, обладающего правом «на сто всевозможных велений» обращает в слугу у порога возлюбленной.
Самый тяжелый мой грех - то, что я разрешил остаться в Чалдыране Бахрузе-ханым и матери моего наследника Тахмаса Мирзы Таджлы-бейим. Обе они сражались в мужском одеянии. Обеих их, оказывается, позвали битвы во имя славы Родины.
Мудрец будет скорее избегать болезней, чем выбирать средства против них.
Неплохо б помнить прытким молодцам,Природой и судьбою кто обижен:Когда война объявлена дворцам,Она дойдёт чуть позже и до хижин.
Сегодня утром услышав, как какой-то астроном рассказывает о мириадах солнц, я не стал приводить себя в порядок: к чему теперь мыться?
Цой был настоящий поэт и маг; из всех, кого вообще можно воспринимать и кого я знала лично, магов только двое: он и Земфира.
О тот, кто с верностью душевной спутником был шаху, лица не должен отвращать, коль станет каменистым путь.
С того времени, как я стал во главе государства, я советовался только с самим собой, и это меня вполне устраивало; совершать ошибки я начал только тогда, когда стал прислушиваться к тому, что говорят советники.
Я мальчишкой совсем ещё был. Владыка служил, а я посох ему держал. Потом он меня обнял, поцеловал и говорит: «Какой ты счастливый, что с Господом…»
Революция дает иногда в повелители таких людей, которых мы не пожелали бы иметь лакеями.
Я до сих пор восхищен видом облаков и закатом. Я всегда загадываю желание, когда вижу радугу или падающую звезду. Я видел метеоритный дождь. Мир полон чудес.
Я хотел стать теологом, но сейчас я вижу, как Бог прославляется через мой труд в астрономии, так как небеса возвещают славу Божью.
Мне подарили звезду — до сих пор не знаю, что с ней делать. Была бы маленьким принцем — поливала бы каждый день!
От великого до смешного один шаг, но от смешного уже нет пути к великому.
Морфи был поэтом шахмат, Стейниц — бойцом, Ласкер — философом, Капабланка — чудо-механиком, Алехин — искателем шахматной правды.
Я не мастер, я ученик-мастер. У меня есть знания и опыт мастера, но я продолжаю учиться. Следовательно, я ученик-мастер. Я не верю в слово «мастер», думая о нем как человеке, на котором можно поставить крест.
Одним из первых мастеров, ставших учеником Стейница, а точнее, первым учеником Стейница, ставшим мастером, был юный предприниматель из Ливерпуля — Амос Берн.
Одним из первых мастеров, ставших учеником Стейница, а точнее, первым учеником Стейница, ставшим мастером, был юный предприниматель из Ливерпуля — Амос Берн.
Будь мудрее других, если сможешь, но не говори им об этом.
Дети и придворные ошибаются намного реже, чем родители и монархи.
Мудрый может менять мнение; глупец — никогда.
Ревность всегда смотрит в подзорную трубу, делающую маленькие предметы большими, карликов — гигантами, подозрения — истинами.
Человеку, влюблённому в правду, нет нужды быть поэтом или великим. Без всяких усилий со своей стороны он и поэт и велик.
Все олухи царя небесного — земные.