Цитаты со словом «заштормить»
Похожие цитаты:
В шторм добирайся до любого порта.
я был как корабль без якоря, уносимый куда-то штормом во тьму. Постоянно искал тихую гавань, а вместо этого снова и снова нёсся навстречу новым неожиданностям.
«Море лесов» — это не плохо, только немного обидно за лес: море морем, а лес сам по себе не хуже, по мне, так и лучше моря.
Свечение моря - предвестник шторма.
Хорошая погода, крепкий попутный ветер и, главное, курс на родной порт — вот самое приятное, что только может быть в морской жизни.
Время и прилив никого не ждут.
Море не отталкивает от себя ни одной реки.
Для меня море – не просто «водный путь», а близкий друг и товарищ.
Сколько мы ещё не знаем о море!
Мы должны освободить себя от надежды, что море когда-нибудь успокоится. Мы должны научиться плыть при сильном ветре.
Если море двумя ударами опрокидывает тех, кто, не понимая его языка, вознамерился одолеть его волны с трусливым сердцем в груди, то кто в этом виноват – море? Или те, кто его не понимают?
Ничего не начинай в гневе! Глуп тот, кто во время бури садится на корабль.
У меня был дом у моря. Но, для того чтобы попасть на пляж, нужно было пройти через бар. Поэтому я так и не увидел само море.
Брак подобен долгому морскому путешествию, где очень скоро штили надоедают, а бури опасны: где редко увидишь что-нибудь новое — всё море да море; всё муж, да муж, ежедневно, ежечасно, до пересыщения.
Даже замки из песка падают в море, в конечном счете.
Число «13» несчастливое. Поэтому, если вам дали тринадцатую каюту на теплоходе или тринадцатое место в вагоне, ведите себя так, чтобы о вас потом все вспоминали с содроганием.
Реальность — это верхушка айсберга иррациональности, на который мы умудрились вскарабкаться на несколько мгновений, чтобы отдышаться, перед тем, как снова соскользнуть в море нереального.
— Тель-авивского пляжа у нас (на Венере) нет. Песчаные бури у нас есть.
Моя любовь к Спасителю дает мне якорь куда более надежный, чем любой из якорей нашего судна.
Давно называют свет бурным океаном, но счастлив, кто плывет с компасом.
Во время революционных бурь люди, едва годные для того, чтобы грести веслом, овладевают рулем.
В тёмную ночь и хороший матрос может ошибиться.
Чем больше рек пересёк, тем больше о реках знаешь — то есть, если пережил и быстрины, и пороги. А это иногда может оказаться довольно круто.
Для мореплавателя земля гораздо опаснее океана.
Юность? Вздымающаяся волна. Позади — ветер, впереди — скалы.
Высоко вверху большие лампы боролись с мраком, нависавшим, словно брюхо дохлого кита, дрейфующего в глубинах океана.
Флюгер на ветру: «Наконец-то я опять нашел новое направление».
Плоды смуты никогда не достаются тому, кто её вызвал; он только всколыхнул и замутил воду, а ловить рыбу будут уже другие.
В течение 65 лет я шёл по пути долга и дисциплины... И сегодня, когда я оглядываюсь назад на этом долгом пути, в моем солдатском сердце шевелится и шумит из глубины: спасибо. Спасибо тебе, моя родина.
Живя в болоте, ты не рискуешь, что тебя захлестнет волна.
Не плыви по течению. Не плыви против течения. Плыви туда, куда тебе нужно.
Художник всегда немного похож на матроса с корабля Колумба; он видит далекий берег и кричит: «Земля! Земля!» Этот матрос явно не предполагал, что сотворил Америку, но он был первый, кто увидел новую действительность.
Мы не только превратим Петербург в жалкие развалины, но сожжём и верфи Архангельска, наши эскадры настигнут русские корабли даже в укрытиях Севастополя! И пусть русские плавают потом на плотах, как первобытные дикари.
Любой скандал живет не больше недели, а если поднят очень уж сильный шум — дней десять.
Океан пугает. Это верно. Но он даёт и силу.
О том, что такое плавание, скажет нам только прыжок в реку.
Теперь я проклят, родина внушает мне отвращение. Лучше всего пьяный сон, на прибрежном песке.
Хочу моря ― Бретань! Хочу гор ― Савойя! Хочу солнца ― Ницца!
Самое несносное в любви — это спокойствие. Безоблачное счастье может наскучить, в жизни никак нельзя обойтись без приливов и отливов: с препятствиями и любовь разгорается сильней, и наслаждение ценится больше.
Нет, что ни говори, а это мгновение прекрасно — когда все крысы уже убежали, а корабль еще не утонул!
Моряки привычны к чудесам.
Крысы, бежавшие с корабля, в обиде на него за то, что он не тонет.
Когда народ поднимает голову, труднее всего удержаться тем, кто сидит у него на шее.
Мы живём на тихом островке невежества посреди темного моря бесконечности, и нам вовсе не следует плавать на далекие расстояния.
Есть пилоты, которые точно знают, сколько виски им требуется по окончании рейса. Я же попросту заливаю его внутрь, пока сердце не всплывёт на положенное место.