Цитаты со словом «вырвать»
Вырвать человека у смерти - почти то же, что произвести его на свет.
Музыка жизни опошлилась бы, если бы порвались струны памяти. Хорошо было бы
вырвать с корнем только сорные травы и оставить цветы.
Мы не можем
вырвать ни одной страницы из нашей жизни, хотя легко можем бросить в огонь всю книгу.
Дети — цветы жизни, которые не удалось
вырвать с корнем.
Пока революционер проповедует чистый социализм, с ним можно справиться одними репрессивными мерами, но когда он начинает эксплуатировать в свою пользу мелкие недочёты существующего законного порядка, одних репрессивных мер мало, а надлежит немедля
вырвать из-под его ног самую почву.
Похожие цитаты:
За свою короткую, отпущенную мне Богом жизнь я сделал для вас, дорогие потомки, все, что мог. Я старался силой меча объединить наш истерзанный на куски край - вот к чему были направлены все мои завоевания.
Обращайтесь с женщиной осторожно! Она сделана из кривого ребра, Бог не сумел создать её прямее; если захочешь выпрямить ее, она поломается; оставишь её в покое, она станет ещё кривее.
Что ни дай роду людскому, всё он исцарапает, искромсает и обосрёт.
Слово — что камень: коли метнёт его рука, то уж потом назад не воротишь.
Возвышенность духа писателя помещается у него в затылке. Сам он видеть её не может. Если же попытается увидеть во что бы то ни стало, то лишь сломает шею.
Если ты поймал слона за задние ноги, а он пытается убежать, лучше всего его отпустить.
Если люди не позволят себе пораниться, испытать боль и разозлиться, они никогда не сделают следующий шаг.
Протягивая руку помощи, не сжимайте её в кулак.
Если вы скроете правду и зароете её в землю, она непременно вырастет и приобретёт такую силу, что однажды вырвется и сметёт всё на своём пути.
Главное — сражаться, снова и снова, только так можно остановить зло, пусть даже истребить его до конца никогда не удастся.
Валяйтесь у них в ногах… но никогда не будьте в их руках.
Если море двумя ударами опрокидывает тех, кто, не понимая его языка, вознамерился одолеть его волны с трусливым сердцем в груди, то кто в этом виноват – море? Или те, кто его не понимают?
Впервые в жизни меня не просят открыть рот и раздвинуть ноги. Вот повезло-то!
Оденьте преступление в золото — и крепкое копьё правосудия переломится, не поранив; оденьте в рубище — его пронзит и соломинка пигмея.
Руки доброй женщины, обвившиеся вокруг шеи мужчины, — это спасательный круг, брошенный ему судьбой с неба.
Тот не человек, кто не боролся с жизнью и не оставил в ее логове клочьев своей шерсти.
Ты не должен сердиться на друга, который, желая тебе добра, заставит тебя очнуться от сладких грез, если бы даже он сделал это несколько сурово и грубо.
Им стараешься добро, а они норовят тебе нож в ребро.
Свобода размахивать руками заканчивается у кончика носа другого человека.
Дивная старая Англия. Да поразит тебя сифилис, старая сука, ты нас отдала на съедение червям (мы сами отдали себя на съедение червям). А всё же — дай, оглянусь на тебя. Тимон Афинский видел тебя насквозь.
Один палец легко сломать, но пять пальцев — это кулак!
— Ощущение собственной мощи обладает даром чуть ли не понуждать человека её применить. Идти рука об руку с мощью — это искушение приложить руку к истории.
Первые полгода оставь Андреева в покое. Если сможешь удержаться, не трогай его и вторые полгода.
Нет ничего легче, чем записывать воспоминания, которые вылетели из головы.
Дайте мне 6 строчек, написанных рукой самого честного человека, и я найду в них то, за что его можно повесить.
Если ты уже вынул человека из петли, то не толкай его в прорубь.
Скука, пронизывающая некоторые книги, идет им на пользу. Критика, поднявшая свое копье, засыпает, не успев его метнуть.
Наши воспоминания — это картотека, которой однажды воспользовались, а затем разбросали как попало...
Костлявые руки, плоская грудь и вечно торчащая длинная шея.
Когда сын выругался, Диоген ударил отца.
Это ведь слова выдают нас на милость безжалостных людей, находящихся рядом, они обнажают нас сильнее, чем все руки, которым мы позволяем шарить по нашей коже.
Мысль поэта, живая и трепещущая, оправляется в золото и драгоценные камни, и нельзя уже затем разъединить мысль с ее оправой, не разрушив ее.
Иные судорожно держатся за руль, чтобы не упасть.
Мысли свои не прячь. Спрячешь — забудешь потом, куда положил. («Мой Дагестан»)
Жизнь сурова, одичание просто. Крышку гроба поднять иссохшей рукой, сидеть, задыхаться. Ни старости, ни опасностей: ужас — это не по-французски.
Для кого-то Бог на небе, а для кого-то в собственном сердце. И этот Бог в сердце не даёт опуститься ниже определенного человеческого уровня... Он не позволит ударить ногой собаку, обидеть старика, плохо относиться к родителям...