Цитаты со словом «взволновавший»
Похожие цитаты:
Всякое неприятное событие неожиданно, даже если к нему готовились.
История — это ряд выдуманных событий по поводу действительно совершившихся.
Он думал о произошедшем столь продолжительное время, что вскоре начал проповедовать свои думы окружающим.
Детство моё — сложная смесь переживаний: жар, бред, бессонница, тягостные дни и томительно долгие ночи. Мне более знакома «Страна кровати», чем зелёного сада.
Чтобы живописать бурю, незачем живописать каждую волну, достаточно дать картину взволнованного моря.
Молодых поэтов не читай. Если совсем не можешь обойтись без чтения — читай сказки Андерсена и «Записки Пиквикского клуба».
Отказываясь от беседы с журналистами, можете быть уверены: пообщавшись с ними впервые, вы увидите репортаж о разговоре на первой полосе издания.
Во все времена конец героев был таким же, как и конец обычных людей. Все они умерли, и воспоминания о них постепенно изгладились из памяти людей. Но пока мы живы, мы должны понять себя, разобраться в себе и выразить себя.
В нашей сегодняшней печали нет ничего горше воспоминания о нашей вчерашней радости.
Чтение хороших книг — это разговор с самыми лучшими людьми прошедших времен, и притом такой разговор, когда они сообщают нам только свои лучшие мысли.
Я пишу в необычном душевном состоянии, потому что вечером меня не станет.
Мышление изменилось: раньше люди находили поэзию в таинственном — а теперь в том, чтобы его понять, опубликовать и снискать.
Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте.
... ничто так не обескураживает пророка, как сознание, что он угадан и что по поводу его уже раздался смех.
Только что пролистал одну биографию. Мысль о том, что все упомянутые в ней персонажи существуют уже только на страницах этой книги, показалась мне настолько невыносимой, что я лег, дабы не упасть в обморок.
Это был ясный, солнечный летний день. Вокруг не было ни души, и мой отец разрешил мне сесть за руль. О! Какие же это чарующие звуки!
История с привидением, действие которой происходит в 12 или 13 веке может вполне быть и романтичной, и поэтической; она никогда не заставит читателя подумать: «Если я не буду осторожен, нечто подобное может случиться и со мной.»
Воспоминание — род встречи.
В своих произведениях я невольно отворачиваюсь от всего болезненного, не желая ворошить пережитые печали.
Удивительно! О несчастной супруге моей я вспоминаю едва ли не каждый час, но всего на несколько секунд.
Когда меня осенило, что по большому счету я ничтожнее грязи, я пришёл в бурный восторг. Сразу же утратил чувство ответственности.
Музыка стоит на втором месте после молчания, когда речь идет о том, чтобы выразить невыразимое.
Если ты напечатал два рассказа в вечерних газетах и одно стихотворение в «Ниве» — не торопись выпускать в свет «Полного собрания» своих сочинений.
Вдохновения достаточно, чтобы дать выражение тону в пении, особенно когда песня без слов.
Сегодня меня посетило чувство влюблённости. Отобедав, сие чувство пропало.
Нашим экскурсоводом по острову стала единственная обитательница бывшей монастырской, а теперь военной гостиницы Ксения Петровна Гемп — глубокий знаток культуры Севера, человек удивительной памяти и какого-то тихого очарования.
Ряд событий, которые я смутно предчувствую, представляют собой – подобно концу света – нестрахуемые риски, так что и переживать о них нечего.
Даже если мои вечерние гости не могут видеть часы, они должны прочитать время по моему лицу.
Каждый предмет рассказывает историю; если ты знаешь как её прочесть!
«Смерть — она реальнее всех наших мыслей о ней. Все ее ждут, все знают, что ее не миновать, но когда она приходит, почему-то все оказываются не готовы к ее приходу» — роман «Дождь»
«Смерть — она реальнее всех наших мыслей о ней. Все ее ждут, все знают, что ее не миновать, но когда она приходит, почему-то все оказываются не готовы к ее приходу», — роман «Дождь»
Лицо человека высказывает больше и более интересные вещи, нежели его уста: уста высказывают только мысль человека, лицо — мысль природы.
Тишина была настолько хороша, что девушка чуть прослезилась. Удивительно, думала она, что разговоры могут так надоесть, без тишины человечество, скорее всего, давно бы исчезло... (
«Четырежды Ева»)
Всякая идея, будь то идея религиозная или философская, стремится увековечить себя; иначе говоря, всколыхнув одно поколение, она хочет всколыхнуть и другие и оставить по себе след.
: … считать себя счастливым оттого, что не бил зверей по голове — это необычно, это может открыть нам в нас только поэт.
Есть фразы, остающиеся в голове, неотступно преследующие, подобно мелодиям, которые всё время звучат в ушах и настолько сладостны, что причиняют боль.
Перемен ожидая разительных,Осознать стоит чётко и ясно:Жизнь почти что всегда удивительна,Но достаточно редко — прекрасна.
Музыка «приятная на слух» — всё равно, что книга «приятная на вид».
Давно уже не был он на своей родине; уж год, как мать его уехала из города. Он приехал вечером. Зачем описывать радость матери и сына после годовой разлуки? Есть минуты, есть сцены, которые даже оскорбляют чувство в описании.
Красота — не потребность, а экстаз. Это не образ, что вам хотелось бы видеть, и не песня, что вам хотелось бы слышать, но образ, который вы видите, даже если сомкнёте глаза, и песня, которую вы слышите, даже если закроете уши.
Мы лишь вспоминаем прошлое; мы не узнаём его при встрече. Мысль возвращается назад, но время идёт вперёд, и все прощания — навсегда.
Что такое дружба? Слово, иллюзия, очаровывающая нас, тень, следующая за счастьем и исчезающая в часы несчастья!
Система самовосхваления может быть причиною сновидений, бесспорно весьма приятных, но вместе с тем и крайне обидного пробуждения.
Помнится, до меня донёсся шум аплодисментов. Потом мне сказали, что во время родов началась гроза, но я была уверена, что мне аплодирует весь мир. Я думала, что это лучше и значительнее любой роли, которую мне доводилось исполнять.
Нет ничего легче, чем записывать воспоминания, которые вылетели из головы.
Каждый человек требователен и рассудителен лишь в том случае, если он обсуждает волнующее его самого.
Человеческое чувство должно интересовать других только тогда, когда оно высказано во всеуслышание.
Автора вызывали так часто, будто хотели отвлечь его от работы над другой оперой.