Неточные совпадения
— Да ведь и в церкви не
было места. Взошел городничий — нашлось. А ведь
была такая давка, что и
яблоку негде
было упасть. Вы только попробуйте: этот кусок — тот же городничий.
Меж тем комната наполнилась так, что
яблоку упасть
было негде. Полицейские ушли, кроме одного, который оставался на время и старался выгнать публику, набравшуюся с лестницы, опять обратно на лестницу. Зато из внутренних комнат высыпали чуть не все жильцы г-жи Липпевехзель и сначала
было теснились только в дверях, но потом гурьбой хлынули в самую комнату. Катерина Ивановна пришла в исступление.
Меж тем уж золотит плоды лучистый Царь,
Вот в самом том саду, где также
спеть всё стало,
Наливное, сквозное, как янтарь,
При солнце
яблоко на ветке дозревало.
Мальчишка
был давно тем
яблоком пленён...
Она привела сына в маленькую комнату с мебелью в чехлах. Два окна
были занавешены кисеей цвета чайной розы, извне их затеняла зелень деревьев, мягкий сумрак
был наполнен крепким запахом
яблок, лента солнца висела в воздухе и, упираясь в маленький круглый столик, освещала на нем хоровод семи слонов из кости и голубого стекла. Вера Петровна говорила тихо и поспешно...
Лютов
выпил еще, взял
яблоко, скептически посмотрел на него и, бросив на тарелку, вздохнул со свистом.
На пороге одной из комнаток игрушечного дома он остановился с невольной улыбкой: у стены на диване лежал Макаров, прикрытый до груди одеялом, расстегнутый ворот рубахи обнажал его забинтованное плечо; за маленьким, круглым столиком сидела Лидия; на столе стояло блюдо, полное
яблок; косой луч солнца, проникая сквозь верхние стекла окон, освещал алые плоды, затылок Лидии и половину горбоносого лица Макарова. В комнате
было душисто и очень жарко, как показалось Климу. Больной и девушка
ели яблоки.
Кончив
петь, дама подошла к столу, взяла из вазы
яблоко и, задумчиво погладив его маленькой рукою, положила обратно.
Потом он заберется в канаву, роется, отыскивает какие-то корешки, очищает от коры и
ест всласть, предпочитая
яблокам и варенью, которые дает маменька.
Очень просто и случайно. В конце прошлого лета, перед осенью, когда
поспели яблоки и пришла пора собирать их, Вера сидела однажды вечером в маленькой беседке из акаций, устроенной над забором, близ старого дома, и глядела равнодушно в поле, потом вдаль на Волгу, на горы. Вдруг она заметила, что в нескольких шагах от нее, в фруктовом саду, ветви одной яблони нагибаются через забор.
Райский заглянул к ним. Пашутка, быстро взглянув на него из-за чулка, усмехнулась
было, потому что он то ласково погладит ее, то даст ложку варенья или
яблоко, и еще быстрее потупила глаза под суровым взглядом Василисы. А Василиса, увидев его, перестала шептать и углубилась в чулок.
Конфекты
были — тертый горошек с сахарным песком, опять морковь, кажется, да еще что-то в этом роде, потом разные подобия рыбы,
яблока и т. п., все из красного и белого риса.
Десерт состоял из апельсинов, варенья, бананов, гранат; еще
были тут называемые по-английски кастард-эппльз (custard apples) плоды, похожие видом и на грушу, и на
яблоко, с белым мясом, с черными семенами. И эти
были неспелые. Хозяева просили нас взять по нескольку плодов с собой и подержать их дня три-четыре и тогда уже
есть. Мы так и сделали.
Под здешним небом не родится ни одного плода, даже дикого
яблока: нечего
было и назвать этим именем.
Это что-то вроде крепкого, кисловатого
яблока, с терпкостью, от которой вяжет во рту; его
есть нельзя; из него делают варенье и т. п.
Во-вторых, о больших я и потому еще говорить не
буду, что, кроме того, что они отвратительны и любви не заслуживают, у них
есть и возмездие: они съели
яблоко и познали добро и зло и стали «яко бози».
— Значит, с лишком год с тех пор протек, а конь ваш, как тогда
был серый в
яблоках, так и теперь; даже словно темнее стал. Как же так? Серые-то лошади в один год много белеют.
Поэтому, если подавались фрукты, он абсолютно
ел яблоки, абсолютно не
ел абрикосов; апельсины
ел в Петербурге, не
ел в провинции, — видите, в Петербурге простой народ
ест их, а в провинции не
ест.
Но явился сначала не человек, а страшной величины поднос, на котором
было много всякого добра: кулич и баранки, апельсины и
яблоки, яйца, миндаль, изюм… а за подносом виднелась седая борода и голубые глаза старосты из владимирской деревни моего отца.
Весь этот день я
был радостен и горд. Не сидел, по обыкновению, притаившись в углу, а бегал по комнатам и громко выкрикивал: «Мря, нря, цря, чря!» За обедом матушка давала мне лакомые куски, отец погладил по голове, а тетеньки-сестрицы, гостившие в то время у нас, подарили целую тарелку с
яблоками, турецкими рожками и пряниками. Обыкновенно они делывали это только в дни именин.
Да и в самом деле, разве не обидно
было, например, Фролу Терентьичу Балаболкину слышать, что он, «столбовой дворянин», на вечные времена осужден в аду раскаленную сковороду лизать, тогда как Мишка-чумичка или Ванька-подлец
будут по райским садам гулять, золотые
яблоки рвать и вместе с ангелами славословить?!
Старуха моя начала
было говорить, что нужно наперед хорошенько вымыть
яблоки, потом намочить в квасу, а потом уже… «Ничего из этого не
будет! — подхватил полтавец, заложивши руку в гороховый кафтан свой и прошедши важным шагом по комнате, — ничего не
будет!
Я всегда люблю приличные разговоры: чтобы, как говорят, вместе и услаждение и назидательность
была), разговорились об том, как нужно солить
яблоки.
Двор
был застроен оптовыми лавками, где торговали сезонным товаром: весной — огурцами и зеленью, летом — ягодами, осенью — плодами, главным образом
яблоками, а зимой — мороженой рыбой и круглый год — живыми раками, которых привозили с Оки и Волги, а главным образом с Дона, в огромных плетеных корзинах.
Уже самовар давно фыркает на столе, по комнате плавает горячий запах ржаных лепешек с творогом, —
есть хочется! Бабушка хмуро прислонилась к притолоке и вздыхает, опустив глаза в пол; в окно из сада смотрит веселое солнце, на деревьях жемчугами сверкает роса, утренний воздух вкусно пахнет укропом, смородиной, зреющими
яблоками, а дед всё еще молится, качается, взвизгивает...
Жил-был дьяк Евстигней,
Думал он — нет его умней,
Ни в попах, ни в боярах,
Ни во псах, самых старых!
Ходит он кичливо, как пырин,
А считает себя птицей Сирин,
Учит соседей, соседок,
Всё ему не так, да не эдак.
Взглянет на церковь — низка!
Покосится на улицу — узка!
Яблоко ему — не румяно!
Солнышко взошло — рано!
На что ни укажут Евстигнею,
А он...
Очень хотелось ударить его ногой, но
было больно пошевелиться. Он казался еще более рыжим, чем
был раньше; голова его беспокойно качалась; яркие глаза искали чего-то на стене. Вынув из кармана пряничного козла, два сахарных рожка,
яблоко и ветку синего изюма, он положил всё это на подушку, к носу моему.
Рублиха послужила
яблоком раздора между старыми штейгерами. Каждый стоял на своем, а особенно Родион Потапыч, вложивший в новое дело всю душу. Это
был своего рода фанатизм коренного промыслового человека.
— Твои воспитанники не только снимают через забор мои наливные
яблоки, бьют сторожей садовника Лямина (точно,
была такого рода экспедиция, где действовал на первом плане граф Сильвестр Броглио, теперь сенатор Наполеона III [Это сведение о Броглио оказалось несправедливым; он
был избран французскими филеленами в начальники и убит в Греции в 1829 году (пояснение И. И. Пущина).]), но теперь уж не дают проходу фрейлинам жены моей».
— Толстенький! — ластилась одетая жокеем Вера к приват-доценту, карабкаясь к нему на колени, — у меня
есть подруга одна, только она больная и не может выходить в залу. Я ей снесу
яблок и шоколаду? Позволяешь?
Прасковья Ивановна
была неутомимый ходок; она водила нас до самого обеда то к любимым родникам, то к любимым яблоням, с которых сама снимала какой-то длинною рогулькою лучшие спелые
яблоки и потчевала нас.
Мать старалась меня уверить, что Чурасово гораздо лучше Багрова, что там сухой и здоровый воздух, что хотя нет гнилого пруда, но зато множество чудесных родников, которые бьют из горы и бегут по камешкам; что в Чурасове такой сад, что его в три дня не исходишь, что в нем несколько тысяч яблонь, покрытых спелыми румяными
яблоками; что какие там оранжереи, персики, груши, какое множество цветов, от которых прекрасно пахнет, и что, наконец, там
есть еще много книг, которых я не читал.
Флигель, в котором мы остановились,
был точно так же прибран к приезду управляющего, как и прошлого года. Точно так же рыцарь грозно смотрел из-под забрала своего шлема с картины, висевшей в той комнате, где мы спали. На другой картине так же лежали синие виноградные кисти в корзине, разрезанный красный арбуз с черными семечками на блюде и наливные
яблоки на тарелке. Но я заметил перемену в себе: картины, которые мне так понравились в первый наш приезд, показались мне не так хороши.
Около нас, по крутому скату,
были построены лубочные лавочки, в которых продавали калачи, пряники, квас и великое множество
яблок.
Сад с
яблоками, которых мне и
есть не давали, меня не привлекал; ни уженья, ни ястребов, ни голубей, ни свободы везде ходить, везде гулять и все говорить, что захочется; вдобавок ко всему, я очень знал, что мать не
будет заниматься и разговаривать со мною так, как в Багрове, потому что ей
будет некогда, потому что она или
будет сидеть в гостиной, на балконе, или
будет гулять в саду с бабушкой и гостями, или к ней станут приходить гости; слово «гости» начинало делаться мне противным…
Мать в самом деле
была большая охотница до
яблок и
ела их так много, что хозяйка, наконец, перестала потчевать, говоря: «Ты этак, пожалуй, обедать не станешь».
В самом деле, сад
был великолепен: яблони в бесчисленном количестве, обремененные всеми возможными породами спелых и поспевающих
яблок, блиставших яркими красками, гнулись под их тяжестью; под многие ветви
были подставлены подпорки, а некоторые
были привязаны к стволу дерева, без чего они бы сломились от множества плодов.
Яблоки только что
поспели, а иные еще
поспевают.
Тотчас же она явилась у нас, привезя с собой на извозчике целый узел. Объявив с первого слова, что теперь и не уйдет от меня, и приехала, чтоб помогать мне в хлопотах, она развязала узел. В нем
были сиропы, варенья для больной, цыплята и курица, в случае если больная начнет выздоравливать,
яблоки для печенья, апельсины, киевские сухие варенья (на случай если доктор позволит), наконец, белье, простыни, салфетки, женские рубашки, бинты, компрессы — точно на целый лазарет.
Тем не менее ежели вы спросите, например, княжну Оболдуй-Тараканову, на какую монету купец даст больше
яблок — на гривенник или на целковый, то,
быть может, найдутся светлые минуты, когда она и ответит на этот вопрос.
Назанский, ходивший взад и вперед по комнате, остановился около поставца и отворил его. Там на полке стоял графин с водкой и лежало
яблоко, разрезанное аккуратными, тонкими ломтями. Стоя спиной к гостю, он торопливо налил себе рюмку и
выпил. Ромашов видел, как конвульсивно содрогнулась его спина под тонкой полотняной рубашкой.
— Нет, подождите… мы сделаем вот что. — Назанский с трудом переворотился набок и поднялся на локте. — Достаньте там, из шкафчика… вы знаете… Нет, не надо
яблока… Там
есть мятные лепешки. Спасибо, родной. Мы вот что сделаем… фу, какая гадость!.. Повезите меня куда-нибудь на воздух — здесь омерзительно, и я здесь боюсь… Постоянно такие страшные галлюцинации. Поедем, покатаемся на лодке и поговорим. Хотите?
В половине одиннадцатого приехал полковой командир. Под ним
был огромный, видный гнедой мерин, весь в темных
яблоках, все четыре ноги белые до колен. Полковник Шульгович имел на лошади внушительный, почти величественный вид и сидел прочно, хотя чересчур по-пехотному, на слишком коротких стременах. Приветствуя полк, он крикнул молодцевато, с наигранным веселым задором...
Заходили иногда молодые господа и к нему в шалаш, и он отбирал им и подавал лучшие, наливные и краснобокие
яблоки, и барышни тут же, хрустя зубами, кусали их и хвалили и что-то говорили — Василий понимал, что об нем — по-французски и заставляли его
петь.
Рубаха на Василье
была одна розовая ситцевая, и та в дырах, на ногах ничего не
было, но тело
было сильное, здоровое, и, когда котелок с кашей снимали с огня, Василий съедал за троих, так что старик-караульщик только дивился на него. По ночам Василий не спал и либо свистал, либо покрикивал и, как кошка, далеко в темноте видел. Paз забрались с деревни большие ребята трясти
яблоки. Василий подкрался и набросился на них; хотели они отбиться, да он расшвырял их всех, а одного привел в шалаш и сдал хозяину.
Лежи целый день на свежей, пахучей соломе подле кучек, еще более, чем солома, пахучих падали ярового и зимового
яблока, поглядывай, не забрались ли где ребята за
яблоками, посвистывай и распевай песни, А песни
петь Василий
был мастер.
Живновский (вступаясь в разговор). Вот вы изволили давеча выразиться об ананасах… Нет, вот я в Воронеже, у купца Пазухина видел
яблоки — ну, это точно что мое почтение! Клянусь честью, с вашу голову каждое
будет! (Налетову.) Хотите, я семечек для вас выпишу?
Я застаю еще ту минуту, когда дети чинно расхаживают по зале, только издалека посматривая на золотые
яблоки и орехи, висящие в изобилии на всех ветвях, и нетерпеливо выжидая знака, по которому елка должна
быть отдана им на разграбление.
Через пять минут являются на столе
яблоки и виноград и бутылки тенерифа, того самого, от которого и жжет и першит в горле. Мальчуган, минуя сластей, наливает рюмку вина и залпом
выпивает ее.
Мальчик без штанов. Нескладно что-то ты говоришь, немчура. Лучше, чем похабничать-то, ты мне вот что скажи: правда ли, что у вашего царя такие губернии
есть, в которых
яблоки и вишенье по дорогам растут и прохожие не рвут их?