Неточные совпадения
Вышел Видостан, в бархатном кафтане, обшитом позументами, и в шапочке набекрень. После него выбежали Тарабар и Кифар. Все эти лица мало заняли Павла. Может быть, врожденное
эстетическое чувство говорило в нем, что самые
роли были чепуха великая, а исполнители их — еще и хуже того. Тарабар и Кифар были именно те самые драчуны, которым после представления предстояло отправиться в часть. Есть ли возможность при подобных обстоятельствах весело играть!
Искусно сыгранная
роль дряхлого старика на театре может доставить
эстетическое наслаждение как действительность, перенесенная в искусство; но действительный старец Дмитревский, болезненный, едва живой, едва передвигающий ноги, на краю действительной могилы, представляющий дряхлого старика на сцене — признаюсь, это глубоко оскорбительное зрелище, и я радуюсь, что не видал его.
Откровенно признаваясь в этом и отказываясь от
роли «воспитателя
эстетического вкуса публики», — мы избираем другую задачу, более скромную и более соразмерную с нашими силами.
Если же видеть здесь «проект» чуда, совершаемого искусством, причем самому художнику усвояется
роль теурга или мага, тогда приходится видеть здесь типичный подмен софиургийной задачи
эстетическим магизмом, причем соблазн лжемессианизма ведет к человекобожию и люциферизму (не без явного влияния теософических идей).].
«Ревностное и доставляющее наслаждение занятие христианским искусством не только не говорит о положительном отношении к религиозному его содержанию, напротив, свидетельствует о таком отчуждении и отдалении от его живого религиозного содержания, что уже исчезла склонность к оппозиции против связанного с ним искусства и уступила место объективному историко-эстетическому отношению» (41). «Поэтому
эстетическое религиозное чувство не есть подлинное и серьезное религиозное чувство» (39), хотя, конечно, этим не отрицается вспомогательная
роль искусства для религии.
В оценках
эстетических невероятную
роль играет снобизм.
Сам он обладал художественной восприимчивостью и был способен к
эстетическим суждениям, но он стал родоначальником того типа публистической, общественной критики, которой суждено было сыграть огромную
роль в истории интеллигентского сознания.
Чем бы ни кончились ее отношения к жениху, будет она женой Вани или нет — все равно: она его ставит выше такого миллионера, желающего играть
роль тонко образованного джентльмена, сочиняющего книжки на
эстетические темы.