Неточные совпадения
И Левин стал осторожно, как бы ощупывая почву, излагать свой взгляд. Он знал, что Метров написал статью против общепринятого политико-экономического
учения, но до какой степени он мог надеяться на сочувствие в нем к своим новым взглядам, он не знал и не мог догадаться по умному и спокойному лицу ученого.
— Клюнем, — сказал Кутузов, подвигая Климу налитую рюмку, и стал обильно смазывать ветчину горчицей, настолько крепкой, что она щипала ноздри Самгина. — Обман зрения, — сказал он, вздохнув. — Многие видят в научном социализме только
учение об
экономической эволюции, и ничем другим марксизм для них не пахнет. За ваше здоровье!
—
Экономическое его
учение принимаю…
— Я — смешанных воззрений. Роль
экономического фактора — признаю, но и роль личности в истории — тоже. Потом — материализм: как его ни толкуйте, а это
учение пессимистическое, революции же всегда делались оптимистами. Без социального идеализма, без пафоса любви к людям революции не создашь, а пафосом материализма будет цинизм.
Непонимание
учения Христа в его истинном, простом и прямом смысле в наше время, когда свет этого
учения проник уже все самые темные углы сознания людского; когда, как говорил Христос, теперь уже с крыш кричат то, что он говорил на ухо; когда
учение это проникает все стороны человеческой жизни: и семейную, и
экономическую, и гражданскую, и государственную, и международную, — непонимание это было бы необъяснимо, если бы непониманию этому не было причин.
И потому главная деятельность человека, желающего служить обществу и улучшить положение человечества, должна по этому
учению быть направлена не на уяснение истины и исповедание ее, а на улучшение внешних политических, социальных и, главное,
экономических условий.
Так что по
учению этому все основатели религий, как Моисей и пророки, Конфуций, Лao-дзи, Будда, Христос и другие проповедовали свои
учения, а последователи их принимали их не потому, что они любили истину, уясняли ее себе и исповедовали, а потому, что политические, социальные и, главное,
экономические условия тех народов, среди которых появились и распространялись эти
учения, были благоприятны для проявления и распространения их.
Вывод из этой науки тот, что если в обществе развелось много разбойников и воров, отнимающих у трудящихся людей произведения их труда, то это происходит не потому, что разбойники и воры дурно поступают, а потому, что таковы неизменные
экономические законы, которые могут измениться только медленной, определенной наукой, эволюцией, и потому, по
учению науки, люди, принадлежащие к разбойникам, ворам или укрывателям, пользующиеся грабежом и воровством, могут спокойно продолжать пользоваться наворованным и награбленным.
Об этом по-разному говорят научные
экономические, особенно социалистические,
учения: под видом свободы в хозяйстве через умножение «богатства» они хотят упрочить хозяйственный плен человека, суля осуществить противоречивый идеал магической или хозяйственной свободы.
Но вопрос о религиозном и нравственном значении и смысле труда совсем не ставится большею частью
экономических и социальных
учений.
Сергей Андреевич, наклонившись над стаканом и помешивая ложечкой чай, угрюмо и недоброжелательно слушал Даева. То, что он говорил, не было для Сергея Андреевича новостью: и раньше он уже не раз слышал от Даева подобные взгляды и по журнальной полемике был знаком с этим недавно народившимся у нас доктринерским
учением, приветствующим развитие в России капитализма и на место живой, деятельной личности кладущим в основу истории слепую
экономическую необходимость.
Более всего поразило
учение Маркса о том, что социализм будет необходимым результатом объективного
экономического развития, что он детерминирован самим развитием материальных производительных сил.
Марксизм есть не только
учение исторического или
экономического материализма о полной зависимости человека от экономики, марксизм есть также
учение об избавлении, о мессианском призвании пролетариата, о грядущем совершенном обществе, в котором человек не будет уже зависеть от экономики, о мощи и победе человека над иррациональными силами природы и общества.
Всё то, чем истинно живет теперь мир: социализм, коммунизм, политико-экономические теории, утилитаризм, свобода и равенство людей и сословий и женщин, все нравственные понятия людей, святость труда, святость разума, науки, искусства, всё, что ворочает миром и представляется церкви враждебным, всё это — части того же
учения, которое, сама того не зная, пронесла с скрываемым ею
учением Христа та же церковь.