Неточные совпадения
Герои наши видели много бумаги, и черновой и белой, наклонившиеся головы,
широкие затылки, фраки, сертуки губернского покроя и даже просто какую-то светло-серую
куртку, отделившуюся весьма резко, которая, своротив голову набок и положив ее почти на самую бумагу, выписывала бойко и замашисто какой-нибудь протокол об оттяганье земли или описке имения, захваченного каким-нибудь мирным помещиком, покойно доживающим век свой под судом, нажившим себе и детей и внуков под его покровом, да слышались урывками короткие выражения, произносимые хриплым голосом: «Одолжите, Федосей Федосеевич, дельце за № 368!» — «Вы всегда куда-нибудь затаскаете пробку с казенной чернильницы!» Иногда голос более величавый, без сомнения одного из начальников, раздавался повелительно: «На, перепиши! а не то снимут сапоги и просидишь ты у меня шесть суток не евши».
На пороге стоял высокий, с проседью, старик, с нависшими бровями, в длинной суконной
куртке, закрывавшей всю поясницу, почти в таком же длинном жилете, в
широких нанковых, падавших складками около ног панталонах.
Во второй комнате, освещенной висячею лампой, за накрытым с остатками обеда и двумя бутылками столом сидел в австрийской
куртке, облегавшей его
широкую грудь и плечи, с большими белокурыми усами и очень красным лицом офицер.
На Аркадии Павлыче были
широкие шелковые шаровары, черная бархатная
куртка, красивый фес с синей кистью и китайские желтые туфли без задков.
Они были одеты в белые
куртки с
широкими рукавами, в белые ватные шаровары и имели плетеную веревочную обувь на ногах.
Под хриплые, заикающиеся звуки галопа Сергей разостлал на земле коврик, быстро скинул с ног парусиновые панталоны (они были сшиты из старого мешка и сзади, на самом
широком месте, украшались четырехугольным заводским клеймом), сбросил с себя старую
куртку и остался в стареньком нитяном трико, которое, несмотря на многочисленные заплаты, ловко охватывало его тонкую, но сильную и гибкую фигуру.
Ярче всего сохранилась у него такая минута: он стоит в длинном
широком белом коридоре; на нем легкая свободная
куртка, застегнутая сбоку на крючки, а на плечах белые погоны с красным вензелем А.
Четыре матроса «Нырка» были пожилые люди хозяйственного и тихого поведения; в свободное время один из них крошил листовой табак или пришивал к
куртке отпоровшийся воротник; другой писал письмо, третий устраивал в
широкой бутылке пейзаж из песка и стружек, действуя, как японец, тончайшими палочками.
Они шли, пели и смеялись; мужчины — бронзовые, с пышными, черными усами и густыми кудрями до плеч, в коротких
куртках и
широких шароварах; женщины и девушки — веселые, гибкие, с темно-синими глазами, тоже бронзовые.
Председатель, вовсе не ожидая посещения, сидел в своем домашнем костюме, состоявшем из какой-то длинной вязаной
куртки, из
широких панталон и валяных сапогов на ногах.
Господи! да не г-н ли Губарев стоит в серой
куртке и отвислых спальных панталонах на крыльце почтовой избы и ругается?.. Нет, это не г-н Губарев… Но какое поразительное сходство!.. Только у этого барина рот еще
шире и зубастее, и взор понурых глаз еще свирепее, и нос крупнее… и борода гуще, и весь облик еще грузнее и противнее.
И одры разлетелись, сделали с горы круг; за ними закурило и замело облако пыли, и в этом облаке, стоя на ногах посреди тарантаса, явился Рогожин в своей
куртке, с развевающимся по ветру
широким монашеским плащом. Все это как воздушный корабль врезалось — и тут и гик, и свист, и крик «бей», и хлопанье кнута, и, одним словом, истребление народов!
Высокие сапоги и шведская кожаная
куртка придавали ему вид иностранца, но
широкое скуластое лицо, с густыми сросшимися бровями, было несомненно настоящего русского склада.
Челкаш вернулся часа через два. Лицо у него было красно, усы лихо закручены кверху. Он был одет в длинные крепкие сапоги, в
куртку, в кожаные штаны и походил на охотника. Весь его костюм был потерт, но крепок и очень шел к нему, делая его фигуру
шире, скрадывая его костлявость и придавая ему воинственный вид.
Черномазый кудрявый венгерец, почти мальчик, сидит впереди всех, за
широкий воротник бархатной
куртки у него всунут странный инструмент, древняя цевница, точно такая, с какою рисуют Пана и фавнов.
Кузьма стал сзади берлина, в новой
куртке синего фабричного сукна с большими белыми пуговицами; шаровары белые, из фландского полотна,
широкие, и красным кушаком подпоясан.
Григорий Александрович, войдя в свой кабинет, повалился в
широкие кресла; лакей взошел и доложил ему, что, дескать, барыня изволила уехать обедать в гости, а сестра изволила уж откушать… «Я обедать не буду, — был ответ: я завтракал!..» Потом взошел мальчик лет тринадцати в красной казачьей
куртке, быстроглазый, беленький, и с виду большой плут, — и подал, не говоря ни слова, визитную карточку: Печорин небрежно положил ее на стол и спросил, кто принес.
…Среди работавших были какие-то странные, сухие, бронзовые фигуры в красных чалмах, в фесках, в синих коротких
куртках и в шароварах, узких у голени, но — с
широкой мотней. Это, как я узнал, анатолийские турки. Их гортанный говор мешался с протяжным, растянутым говорком вятичей, с крепкой, быстрой фразой волгарей, с мягкой речью хохлов.
Сверх изорванного во время припадка в клочья серого платья
куртка из грубой парусины с
широким вырезом обтягивала его стан; длинные рукава прижимали его руки к груди накрест и были завязаны сзади.
Умрет корова, выделают кожу, сапожник сошьет портному сапоги, в то время как портной ему кроит
куртку из домашнего сукна цвету маренго-клер и
широкие панталоны из небеленого холста, которым были обложены рабочие бабы.
Кроме французских солдат, одетых в темно-синие
куртки и белые
широкие, стянутые у ног штаны и в анамских шляпах на головах, тут были темнокожие тагалы в пестрых, светло-синих рубахах и таких же штанах, с несколько выкаченными глазами и толстыми губами, добродушные на вид люди, молчаливо покуривавшие сигары и с недоумением поглядывающие на берега чужой страны, куда их, неизвестно почему, перевезли вдруг с родного острова и теперь везут для усмирения таких же туземцев, как и они сами.
Представьте себе маленькую, стриженую головку с густыми низко нависшими бровями, с птичьим носом, с длинными седыми усами и с
широким ртом, из которого торчит длинный черешневый чубук; головка эта неумело приклеена к тощему горбатому туловищу, одетому в фантастический костюм: в куцую красную
куртку и в
широкие ярко-голубые шаровары; ходила эта фигура, расставя ноги и шаркая туфлями, говорила, не вынимая изо рта чубука, а держала себя с чисто армянским достоинством: не улыбалась, пучила глаза и старалась обращать на своих гостей как можно меньше внимания.
Прокурор чувствовал на лице его дыхание, то и дело касался щекой его волос, и на душе у него становилось тепло и мягко, так мягко, как будто не одни руки, а вся душа его лежала на бархате Сережиной
куртки. Он заглядывал в большие, темные глаза мальчика, и ему казалось, что из
широких зрачков глядели на него и мать, и жена, и всё, что он любил когда-либо.
Их ветретил в сенях его помощник, коренастый остзейский немец, в
куртке и без шапки. Лицо у него было красное,
широкое, с черной подстриженной бородкой. Анна Серафимовна поклонилась ему хозяйским поклоном. Тася это заметила.
Подошел человек в кожаной
куртке, с
широким, рябым лицом и шрамом на виске; на
куртке алел орден Красного Знамени.
Он приходил к ней в своем рабочем легком костюме — в туфлях, сереньких
широких панталонах и коричневой бархатной
куртке.