Неточные совпадения
Напротив — рыжеватый мужчина с растрепанной бородкой на лице, изъеденном оспой, с веселым взглядом темных глаз, — глаза как будто
чужие на его сухом и грязноватом лице; рядом с ним, очевидно, жена его, большая, беременная, в бархатной черной кофте, с длинной
золотой цепочкой на шее и на груди; лицо у нее широкое, доброе, глаза серые, ласковые.
— Вот, как приедешь на квартиру, Иван Матвеич тебе все сделает. Это, брат,
золотой человек, не чета какому-нибудь выскочке-немцу! Коренной, русский служака, тридцать лет на одном стуле сидит, всем присутствием вертит, и деньжонки есть, а извозчика не наймет; фрак не лучше моего; сам тише воды, ниже травы, говорит чуть слышно, по
чужим краям не шатается, как твой этот…
— Я удивляюсь вам, Александр Павлыч… Если бы вы мне предложили горы
золота, и тогда ваша просьба осталась бы неисполненной. Существуют такие моменты, когда
чужой дом — святыня, и никто не имеет права нарушать его священные покои.
Но надо отличать зверопромышленника от промышленника. Насколько первый в большинстве случаев отличается порядочностью, настолько надо опасаться встречи со вторым. Промышленник идет в тайгу не для охоты, а вообще «на промысел». Кроме ружья, он имеет при себе саперную лопату и сумочку с кислотами. Он ищет
золото, но при случае не прочь поохотиться за «косачами» (китайцами) и за «лебедями» (корейцами), не прочь угнать
чужую лодку, убить корову и продать мясо ее за оленину.
…Когда мы выезжали из
Золотых ворот вдвоем, без
чужих, солнце, до тех пор закрытое облаками, ослепительно осветило нас последними ярко-красными лучами, да так торжественно и радостно, что мы сказали в одно слово: «Вот наши провожатые!» Я помню ее улыбку при этих словах и пожатье руки.
Когда-то заветной мечтой Кишкина было попасть в это обетованное место, но так и не удалось: «
золотой стол» находился в ведении одной горной фамилии вот уже пятьдесят лет и
чужому человеку здесь делать было нечего.
На Сиротке была выстроена новая изба на новом месте, где были поставлены новые работы. Артель точно ожила. Это была своя настоящая работа — сами большие, сами маленькие. Пока содержание
золота было невелико, но все-таки лучше, чем по
чужим приискам шляться. Ганька вел приисковую книгу и сразу накинул на себя важность. Матюшка уже два раза уходил на Фотьянку для тайных переговоров с Петром Васильичем, который, по обыкновению, что-то «выкомуривал» и финтил.
— А у вас что? Что там у вас? Гггааа! ни одного человека путного не было, нет и не будет. Не будет, не будет! — кричала она, доходя до истерики. — Не будет потому, что ваш воздух и болота не годятся для русской груди… И вы… (маркиза задохнулась) вы смеете говорить о наших людях, и мы вас слушаем, а у вас нет терпимости к
чужим мнениям; у вас Марат — бог;
золото, чины,
золото,
золото да разврат — вот ваши боги.
Вот ездит честной купец по
чужим сторонам заморскиим, по королевствам невиданным; продает он свои товары втридорога, покупает
чужие втридешева; он меняет товар на товар и того сходней, со придачею серебра да
золота;
золотой казной корабли нагружает да домой посылает.
Я — как фотографическая пластинка: все отпечатываю в себе с какой-то
чужой, посторонней, бессмысленной точностью:
золотой серп — световой отблеск на громкоговорителе; под ним — ребенок, живая иллюстрация — тянется к сердцу; засунут в рот подол микроскопической юнифы; крепко стиснутый кулачок, большой (вернее, очень маленький) палец зажат внутрь — легкая, пухлая тень-складочка на запястье.
— Чужой-то —
чужой, — пропела девушка, показывая из
золотых снопов смеющийся синий глаз. — А все-таки…
Должно быть, Александров инстинктивно так влюблен в земную заманчивую красоту, что готов боготворить каждый ее осколочек, каждую пылинку… Сам этого не понимая, он похож на скупого и жадного миллионера, который никому не позволяет прикоснуться к своему
золоту, ибо к
чужой руке могут пристать микроскопические частички обожаемого металла.
— В
чужом кармане, мой друг, легко деньги считать. Иногда нам кажется, что у человека
золотые горы, а поглядеть да посмотреть, так у него на маслице да на свечечку — и то не его, а Богово!
Ах, покиньте меня,
Разлюбите меня,
Вы, надежды, мечты
золотые!
Мне уж с вами не жить,
Мне вас не с кем делить, —
Я один, а кругом все
чужие.
Много мук вызнал я,
Был и друг у меня,
Но надолго нас с ним разлучили.
Там под черной сосной,
Над шумящей волной
Друга спать навсегда положили.
— Уж я обо всем с домашними условился: мундир его припрячем подале, и если чего дойдет, так я назову его моим сыном. Сосед мой,
золотых дел мастер, Франц Иваныч, стал было мне отсоветывать и говорил, что мы этак беду наживем; что если французы дознаются, что мы скрываем у себя под
чужим именем русского офицера, то, пожалуй, расстреляют нас как шпионов; но не только я, да и старуха моя слышать об этом не хочет. Что будет, то и будет, а благодетеля нашего не выдадим.
Он видел в брате нечто рысистое, нахлёстанное и лисью изворотливость. Раздражали ястребиные глаза,
золотой зуб, блестевший за верхней, судорожной губою, седенькие усы, воинственно закрученные, весёлая бородка и цепкие, птичьи пальцы рук, особенно неприятен был указательный палец правой руки, всегда рисовавший в воздухе что-то затейливое. А кургузый, железного цвета пиджачок делал Алексея похожим на жуликоватого ходатая по
чужим делам.
Старшая дочь Елена, широколицая, широкобёдрая баба, избалованная богатством и пьяницей мужем, была совершенно
чужим человеком; она изредка приезжала навестить родителей, пышно одетая, со множеством колец на пальцах. Позванивая
золотыми цепочками, брелоками, глядя сытыми глазами в
золотой лорнет, она говорила усталым голосом...
— Старатели… пхе!.. Хочется вам с этими пьяницами дело иметь! — не раз говорил мне Бучинский — он никак не мог понять, что меня могло тянуть к старателям. — Самый проклятый народ… Я говорю вам. В высшем градусе безнравственный народ… Да!.. И живут как свиньи… Им только дай горилки, а тут бери с него все: он вам и
золото продаст, и
чужую лошадь украдет, и даже собственную жену приведет… Я вам говорю!..
О прелестях казенного
золотого дела мы считаем излишним говорить, потому что
чужими руками хорошо только жар загребать; наша экономическая политика идет к погашению этого режима доброго старого времени, когда нагревали руки около казенного козла всесильные горные инженеры.
— Значит, ты и украл пояс с общим
золотом, потому что по своей природе ты жаден и желаешь
чужого.
Близ рубежа
чужой земли
Аулы мирные цвели,
Гордились дружбою взаимной;
Там каждый путник находил
Ночлег и пир гостеприимный;
Черкес счастлив и волен был.
Красою чудной за горами
Известны были девы их,
И старцы с белыми власами
Судили распри молодых,
Весельем песни их дышали!
Они тогда еще не знали
Ни
золота, ни русской стали!
Зачем? — какой-то локон
золотой(Конечно, талисман земли
чужой),
Под грубою одеждою измятый,
И белый крест на ленте полосатой
Блистали на груди у мертвеца!..
От родины далеко,
Без помощи, среди
чужих людей
Я встречу смерть. Прощайте,
золотыеМечты мои! Хотелось бы пожить
И выслужить себе и честь и место
Почетное. Обзавестись хозяйкой
Любимою, любить ее, как душу,
Семью завесть и вынянчить детей.
Да не дал Бог — судьба не то судила,
Судила мне лежать в земле сырой,
Похоронить и молодость и силу
Вдали от стен родного пепелища!
В глазах темно, то ночь ли наступает,
Иль смерть идет, не знаю.
Который даровал свободу
В
чужие области скакать,
Позволил своему народу
Сребра и
золота искать;
Который воду разрешает,
И лес рубить не запрещает;
Велит и ткать, и прясть, и шить;
Развязывая ум и руки,
Велит любить торги, науки
И счастье дома находить...
В два часа пополудни Пустяков ехал на извозчике к Спичкиным и, распахнувши чуточку шубу, глядел себе на грудь. На груди сверкал
золотом и отливал эмалью
чужой Станислав.
Пела какая-то молодая красивая певица, и пела отлично, так что Ашанин был в восторге и мысленно был далек от этой залы, где в задних рядах тоже бесцеремонно поднимались ноги на спинки
чужих кресел, — как вдруг по окончании акта, когда певица, вызванная бурными рукоплесканиями, вышла на сцену, вместо букетов на сцену полетели монеты — и большие (в пять долларов), и доллары, и маленькие
золотые…
И, как бы в благодарность за это, целый водопад чудных льняных волос полился на его грудь… Около его
золотых очков заблистали
чужие глаза. И что за глаза! Так и хочется дотронуться до них пальцем!
Ты, пустыня, моя матушка,
Помилей мне отца с матерью,
Вы, леса мои кудрявые,
Помилей мне роду-племени,
Вы, луга, луга зеленые,
Помилее красна
золота,
Вы, раздольица широкие,
Помилее чиста сéребра,
Вы, кусты, кусты ракитовы,
Помилее скатнá жемчугу,
Вы, залетны мелки пташечки,
Схороните мои косточки
На
чужой дальной сторонушке,
Во прекрасной во пустынюшке.