Неточные совпадения
Ей нравится порядок стройный
Олигархических
бесед,
И холод гордости спокойной,
И эта смесь чинов и лет.
Но это кто в толпе избранной
Стоит безмолвный и туманный?
Для всех он кажется
чужим.
Мелькают лица перед ним,
Как ряд докучных привидений.
Что, сплин иль страждущая спесь
В его лице? Зачем он здесь?
Кто он таков? Ужель Евгений?
Ужели он?.. Так, точно он.
— Давно ли к нам он занесен?
Чужие и свои победы,
Надежды, шалости, мечты.
Текут невинные
беседыС прикрасой легкой клеветы.
Потом, в отплату лепетанья,
Ее сердечного признанья
Умильно требуют оне.
Но Таня, точно как во сне,
Их речи слышит без участья,
Не понимает ничего,
И тайну сердца своего,
Заветный клад и слез и счастья,
Хранит безмолвно между тем
И им не делится ни с кем.
Его тихое посвистывание и
беседы вполголоса с самим собою, даже его гладкий, черный, точно чугунный, чепчик волос на голове, весь он вызывал какие-то странные, даже нелепые подозрения: хотелось думать, что он красит волосы, живет по
чужому паспорту, что он — эсер, террорист, максималист, бежавший из ссылки.
Они разговорились принужденным разговором
чужих людей. Надежде Васильевне было вдвойне тяжело оставаться свидетельницей этой натянутой
беседы: одного она слишком любила, а другого жалела. У нее готовы были навернуться слезы на глазах при одной мысли, что еще так недавно эти люди были полны жизни и энергии.
Там, на лоне матери-природы, сладко отдохнуть ему от тревог житейских, сладко вести кроткую
беседу с своею чистою совестью, сладко сознать, что он — человек, казенных денег не расточающий, свои берегущий,
чужих не желающий.
Так, в «Записках» Державина («Русская
беседа», 1859, т. IV, стр. 333–337) находим изложение дела известного банкира Сутерланда, который «был со всеми вельможами в великой связи, потому что он им ссужал казенные деньги, которые принимал из государственного казначейства для перевода в
чужие край, по случавшимся там министерским надобностям».
Расположившись кружком на траве, эти люди лениво вели бесконечную
беседу о разных разностях, свободно переходя от одной темы к другой и тратя столько внимания к
чужим словам, сколько нужно было его для того, чтобы продолжать
беседу, не прерывая. Молчать было скучно, но и внимательно слушать тоже скучно. Это общество бывших людей имело одно великое достоинство: в нем никто не насиловал себя, стараясь казаться лучше, чем он есть, и не побуждал других к такому насилию над собой.
— Бояться, опричь Господа Бога, никого не боюся, — спесиво отвечал Чапурин, — а не люблю, как
чужой человек портит
беседу. С чего же это ты по-исправничьему с колокольчиком ездишь?
Только матушка Манефа с той поры, как вы уехали, все грозит разогнать наши
беседы и келарню по вечерам запирать, чтобы не смели, говорит, собираться девицы из
чужих обителей.
— Нет, я не смеюсь, — отвечал Ермий. — Я здесь всем
чужой человек и пришел издалека для
беседы с тобою. Свет твоей лампы привлек меня к твоей двери, и я прошу приюта.