Неточные совпадения
Он схватил мою руку с
чувством, похожим на
восторг.
Аркадий принялся говорить о «своем приятеле». Он говорил о нем так подробно и с таким
восторгом, что Одинцова обернулась к нему и внимательно на него посмотрела. Между тем мазурка приближалась к концу. Аркадию стало жалко расстаться с своей дамой: он так хорошо провел с ней около часа! Правда, он в течение всего этого времени постоянно чувствовал, как будто она к нему снисходила, как будто ему следовало быть ей благодарным… но молодые сердца не тяготятся этим
чувством.
Все и рты разинут, и он стыдится своего
восторга. Луч, который падал на «чудо», уже померк, краски пропали, форма износилась, и он бросал — и искал жадными глазами другого явления, другого
чувства, зрелища, и если не было — скучал, был желчен, нетерпелив или задумчив.
Тиранил же ужасно, обучая ее всяким штукам и наукам, и довел бедную собаку до того, что та выла без него, когда он отлучался в классы, а когда приходил, визжала от
восторга, скакала как полоумная, служила, валилась на землю и притворялась мертвою и проч., словом, показывала все штуки, которым ее обучили, уже не по требованию, а единственно от пылкости своих восторженных
чувств и благодарного сердца.
Она была так близка, она пришла ко мне с полной решимостью, в полной невинности сердца и
чувств, она принесла мне свою нетронутую молодость… и я не прижал ее к своей груди, я лишил себя блаженства увидать, как ее милое лицо расцвело бы радостью и тишиною
восторга…
Но что со мной: блаженство или смерть?
Какой
восторг! Какая
чувств истома!
О, Мать-Весна, благодарю за радость
За сладкий дар любви! Какая нега
Томящая течет во мне! О, Лель,
В ушах твои чарующие песни,
В очах огонь… и в сердце… и в крови
Во всей огонь. Люблю и таю, таю
От сладких
чувств любви! Прощайте, все
Подруженьки, прощай, жених! О милый,
Последний взгляд Снегурочки тебе.
Но не в том дело, милый князь, а в том, была ли тут правда, была ли истина в вашем
чувстве, была ли натура или один только головной
восторг?
— Это, — говорит, — ваше величество, точно, что работа очень тонкая и интересная, но только нам этому удивляться с одним
восторгом чувств не следует, а надо бы подвергнуть ее русским пересмотрам в Туле или в Сестербеке, — тогда еще Сестрорецк Сестербеком звали, — не могут ли наши мастера сего превзойти, чтобы англичане над русскими не предвозвышались.
«Но ведь я мужчина! Ведь я господин своему слову. Ведь то, что толкнуло меня на этот поступок, было прекрасно, благородно и возвышенно. Я отлично помню
восторг, который охватил меня, когда моя мысль перешла в дело! Это было чистое, огромное
чувство. Или это просто была блажь ума, подхлестнутого алкоголем, следствие бессонной ночи, курения и длинных отвлеченных разговоров?»
Самое большое, чем он мог быть в этом отношении, это — пантеистом, но возвращение его в деревню, постоянное присутствие при том, как старик отец по целым почти ночам простаивал перед иконами, постоянное наблюдение над тем, как крестьянские и дворовые старушки с каким-то
восторгом бегут к приходу помолиться, — все это, если не раскрыло в нем религиозного
чувства, то, по крайней мере, опять возбудило в нем охоту к этому
чувству; и в первое же воскресенье, когда отец поехал к приходу, он решился съездить с ним и помолиться там посреди этого простого народа.
Героя моего последнее время сжигало нестерпимое желание сказать Мари о своих
чувствах; в настоящую минуту, например, он сидел против нее — и с каким бы
восторгом бросился перед ней, обнял бы ее колени, а между тем он принужден был сидеть в скромнейшей и приличнейшей позе и вести холодный, родственный разговор, — все это начинало уж казаться ему просто глупым: «Хоть пьяну бы, что ли, напиться, — думал он, — чтобы посмелее быть!»
Но это был именно только
восторг, слепой и внезапный, а отнюдь не торжество
чувства государственности. Это было хмельное упоение славой побед, громом оружия, стонами побежденных, — упоение, к которому, сверх того, в значительной доле примешивалось и ожидание добычи, в виде пяти миллиардов.
Ромашов знал, что и сам он бледнеет с каждым мгновением. В голове у него сделалось знакомое
чувство невесомости, пустоты и свободы. Странная смесь ужаса и веселья подняла вдруг его душу кверху, точно легкую пьяную пену. Он увидел, что Бек-Агамалов, не сводя глаз с женщины, медленно поднимает над головой шашку. И вдруг пламенный поток безумного
восторга, ужаса, физического холода, смеха и отваги нахлынул на Ромашова. Бросаясь вперед, он еще успел расслышать, как Бек-Агамалов прохрипел яростно...
Чувство ожидаемого счастья так овладело моим героем, что он не в состоянии был спокойно досидеть вечер у генеральши и раскланялся. Быстро шагая, пошел он по деревянному тротуару и принялся даже с несвойственною ему веселостью насвистывать какой-то марш, а потом с попавшимся навстречу Румянцовым раскланялся так радушно, что привел того в
восторг и в недоумение. Прошел он прямо к Годневым, которых застал за ужином, и как ни старался принять спокойный и равнодушный вид, на лице его было написано удовольствие.
Он всё расспрашивал его, что делает государь и военный министр, и рассказывал ему с ненатуральным
восторгом подвиги храбрости, свершенные в Севастополе, жалел о том, как мало встречаешь патриотизма, и какие делаются неблагоразумные распоряжения и т. д., вообще выказывал много знания, ума и благородных
чувств; но почему-то всё это казалось Володе заученным и неестественным.
— Не способен рассчитывать, то есть размышлять. Велика фигура — человек с сильными
чувствами, с огромными страстями! Мало ли какие есть темпераменты?
Восторги, экзальтация: тут человек всего менее похож на человека, и хвастаться нечем. Надо спросить, умеет ли он управлять
чувствами; если умеет, то и человек…
Белка вынимает ему предсказательный билетик, и он спешит присоединиться к товарищу. Они идут поспешным шагом. По дороге Александров развертывает свой билетик и читает его: «Ту особу, о коей давно мечтает сердце ваше, вы скоро улицезреете и с
восторгом убедитесь, что
чувства ваши совпадают и что лишь злостные препоны мешали вашему свиданию. Месяц ваш Януарий, созвездие же Козерог. Успех в торговых предприятиях и благолепие в браке».
— И мне тем более приятно, — почти уже с
восторгом продолжала свой лепет Юлия Михайловна, даже вся покраснев от приятного волнения, — что, кроме удовольствия быть у вас, Лизу увлекает теперь такое прекрасное, такое, могу сказать, высокое
чувство… сострадание… (она взглянула на «несчастную»)… и… на самой паперти храма…
— Ах, как это жаль! — произнес опять с
чувством князь и за обедом, который вскоре последовал, сразу же, руководимый способностями амфитриона, стал как бы не гостем, а хозяином: он принимал из рук хозяйки тарелки с супом и передавал их по принадлежности; указывал дамам на куски говядины, которые следовало брать; попробовав пудинг из рыбы, окрашенной зеленоватым цветом фисташек, от
восторга поцеловал у себя кончики пальцев; расхвалил до невероятности пьяные конфеты, поданные в рюмках.
На лице Сусанны Николаевны на мгновение промелькнула радость; потом выражение этого
чувства мгновенно же перешло в страх; сколь ни внимательно смотрели на нее в эти минуты Егор Егорыч и Сверстов, но решительно не поняли и не догадались, какая борьба началась в душе Сусанны Николаевны: мысль ехать в Петербург и увидеть там Углакова наполнила ее душу
восторгом, а вместе с тем явилось и обычное: но.
Характера он был пылкого и восторженного, как и всякий щенок, который от радости, что видит хозяина, обыкновенно навизжит, накричит, полезет лизать в самое лицо и тут же перед вами готов не удержать и всех остальных
чувств своих: «Был бы только виден
восторг, а приличия ничего не значат!» Бывало, где бы я ни был, но по крику: «Культяпка!» — он вдруг являлся из-за какого-нибудь угла, как из-под земли, и с визгливым
восторгом летел ко мне, катясь, как шарик, и перекувыркиваясь дорогою.
Он был в
восторге от великолепия памятника, но к его
восторгу примешивалось некоторое беспокойное
чувство: он боялся, как бы кто не стал критиковать его пирамиды, которая была для него заветным произведением его ума, вкуса, преданности и любви к усопшему Савелию.
Шуваловский парк привел нас в немой
восторг. Настоящие деревья, настоящая трава, настоящая вода, настоящее небо, наконец… Мы обошли все аллеи, полюбовались видом с Парнаса, отыскали несколько совсем глухих, нетронутых уголков и еще раз пришли в
восторг. Над нашими головами ласково и строго шумели ели и сосны, мы могли ходить по зеленой траве, и невольно являлось то невинное
чувство, которое заставляет выпущенного в поле теленка брыкаться.
О, как недостаточен, как бессилен язык человеческий для выражения высоких
чувств души, пробудившейся от своего земного усыпления! Сколько жизней можно отдать за одно мгновение небесного, чистого
восторга, который наполнял в сию торжественную минуту сердца всех русских! Нет, любовь к отечеству не земное
чувство! Оно слабый, но верный отголосок непреодолимой любви к тому безвестному отечеству, о котором, не постигая сами тоски своей, мы скорбим и тоскуем почти со дня рождения нашего!
Со всех сторон прикладывая эту мысль к жизни и находя ей подтверждение и в жизни и в том внутреннем голосе, говорившем ему, что это то, он испытывал новое для него
чувство радостного волнения и
восторга.
Такая любовь, такое
чувство не уживется в стенах кабановского дома с притворством и обманом. Катерина хоть и решилась на тайное свидание, но в первый же раз, в
восторге любви, говорит Борису, уверяющему, что никто ничего не узнает: «Э, что меня жалеть, никто не виноват, — сама на то пошла. Не жалей, губи меня! Пусть все знают, пусть все видят, что я делаю… Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я людского суда?»
Мне хотелось еще раз испытать то невыразимое
чувство, когда, гуляя в тропическом лесу или глядя на закат солнца в Бенгальском заливе, замираешь от
восторга и в то же время грустишь по родине.
Объединенные
восторгом, молчаливо и внимательно ожидающие возвращения из глубины неба птиц, мальчики, плотно прижавшись друг к другу, далеко — как их голуби от земли — ушли от веяния жизни; в этот час они просто — дети, не могут ни завидовать, ни сердиться; чуждые всему, они близки друг к другу, без слов, по блеску глаз, понимают свое
чувство, и — хорошо им, как птицам в небе.
Шабельский. Милый мой банк, да разве это насмешки? Это просто вопль души, от избытка
чувств глаголят уста… Вас и Зюзюшку я люблю бесконечно… (Весело.)
Восторг!.. Упоение!.. Вас обеих не могу видеть равнодушно…
— Какой пыл! какой
восторг! какое благородство
чувств! — воскликнула Марья Александровна. — И вы могли, князь, вы могли губить себя, удаляясь от света? Я тысячу раз буду это говорить! Я вне себя, когда вспомню об этой адской…
— Ах, мой друг, ведь это и в самом деле так было, — закричал князь в
восторге. — Именно вследствие приятных впечатлений! Я действительно помню, как мне пели романс, а я за это во сне и хотел жениться. И виконтесса тоже была… Ах, как ты умно это распутал, мой милый! Ну! я теперь совершенно уверен, что все это видел во сне! Марья Васильевна! Уверяю вас, что вы ошибаетесь! Это было во сне, иначе я не стал бы играть вашими благородными
чувствами…
— Если когда-нибудь, — сказал он, — сердце ваше знало
чувство любви, если вы помните ее
восторги, если вы хоть раз улыбнулись при плаче новорожденного сына, если что-нибудь человеческое билось когда-нибудь в груди вашей, то умоляю вас
чувствами супруги, любовницы, матери, — всем, что ни есть святого в жизни, — не откажите мне в моей просьбе! — откройте мне вашу тайну! — что вам в ней?..
И мне захотелось принять участие в ней, выразить чем-нибудь переполнившее меня
чувство восхищения перед этой силой. Голубое пламя, охватывавшее небо, казалось, горело и в моей груди; и — чем мне было выразить моё великое волнение и мой
восторг?
Любил женщин и рассказывал о них, вкусно чмокая, с
восторгом, с какой-то судорогой в разбитом теле; в этой судороге было что-то болезненное, она возбуждала у меня брезгливое
чувство, но речи его я слушал внимательно, чувствуя их красоту.
— Добро! — говорили мы, — но разве каждому из нас не присуще это
чувство? Разве каждый из нас не трепещет
восторгом при одном его имени? Разве не странен самый вопрос: что такое добро?
Стихи пришлись очень кстати: они каждому объясняли его
чувство и потому были приняты с
восторгом, от некоторых дам — даже со слезами.
Первое время материнское
чувство с такою силой охватило меня и такой неожиданный
восторг произвело во мне, что я думала, новая жизнь начнется для меня; но через два месяца, когда я снова стала выезжать,
чувство это, уменьшаясь и уменьшаясь, перешло в привычку и холодное исполнение долга.
Вы, которые имели счастие видеть тогдашнюю цветущую юность Ее, вы доныне говорите с
восторгом о первых живых
чувствах удивления, возбужденных в сердце вашем Ангельским видом Ее, редким соединением божественных прелестей!
Даже прекрасный пол с
восторгом принял бы этот язык, потому что на нем можно выражать все тончайшие нежности (усладительнее, нежели на французском; не нужно гнусить, а говорить ярко; притом же, как пожелается, можно объяснять
чувства свои открыто и прикрыто…
И он как бы до того увлекся
восторгом своих
чувств, что склонил опять, по-давешнему, голову, лицо же закрыл теперь шляпой. Вельчанинов с отвращением и с беспокойством приглядывался.
И Саша не спал внизу, — слышно было, как он кашлял. Это странный, наивный человек, думала Надя, и в его мечтах, во всех этих чудесных садах, фонтанах необыкновенных чувствуется что-то нелепое; но почему-то в его наивности, даже в этой нелепости столько прекрасного, что едва она только вот подумала о том, не поехать ли ей учиться, как все сердце, всю грудь обдало холодком, залило
чувством радости,
восторга.
О, как недостаточен, как бессилен язык человеческий для выражения высоких
чувств души, пробудившейся от своего земного усыпления. Сколько жизней можно отдать за одно мгновение небесного чистого
восторга, который наполнял в сию торжественную минуту сердца всех русских! Нет, любовь к отечеству не земное
чувство! Она слабый, но верный отголосок непреодолимой любви к тому безвестному отечеству, о котором, не постигая сами тоски своей, мы скорбим и тоскуем почти со дня рожденья нашего.
Надина приняла театральную позу, глаза подняла вверх и руки вытянула, как бы желая представить из себя олицетворенный
восторг, Лидия Николаевна сидела, задумавшись, и слушала с большим
чувством. Как хотите, это недаром; пение Курдюмова вовсе не было так уж увлекательно, откуда же такая симпатия?
Восторг был такой же, и надобно правду сказать, что величественная фигура Яковлева в древней воинской одежде, его обнаженная от шлема голова, прекрасные черты лица, чудесные глаза, устремленные к небу, его голос, громозвучный и гармонический, сильное
чувство, с каким произносил он эти превосходные стихи — были точно увлекательны!
Хотя я ничего подобного m-lle George не видывал, но внутреннее
чувство сказало мне истину, и я не разделял общего
восторга зрителей, которые так хлопали и кричали, что, казалось, дрожали стены театра.
Вся эта амальгама, озаренная поразительною сценическою красотою молодой актрисы, проникнутая внутренним огнем и
чувством, передаваемая в сладких и гремящих звуках неподражаемого, очаровательного голоса, — производила увлечение,
восторг и вырывала гром рукоплесканий.
Но порой, особенно в сумерки, в тот час, когда гул колоколов напоминал ему то мгновение, когда впервые задрожала, заныла вся грудь его дотоле неведомым
чувством, когда он стал возле нее на коленях в Божием храме, забыв обо всем, и только слышал, как стучало ее робкое сердце, когда слезами
восторга и радости омыл он новую, светлую надежду, мелькнувшую ему в его одинокой жизни, — тогда буря вставала из уязвленной навеки души его.
Сначала я была в
восторге от моего
чувства к вам, но потом я испугалась: мне сделалось жаль Бургмейера, сделалось страшно за самое себя — мне казалось, что ты меня любишь только мимолетною любовью!
Бог его знает, заговорил ли в нем книжный разум, или сказалась неодолимая привычка к объективности, которая так часто мешает людям жить, но только
восторги и страдание Веры казались ему приторными, несерьезными, и в то же время
чувство возмущалось в нем и шептало, что всё, что он видит и слышит теперь, с точки зрения природы и личного счастья, серьезнее всяких статистик, книг, истин…
Сладкое, зовущее
чувство зазвучало
восторгом в душе моей: родная сила света, того же, который родил меня, отозвалась в моем сердце и воскресила его, и я ощутил жизнь, прежнюю жизнь, в первый раз после моей могилы.