Неточные совпадения
Уж сумма вся исполнилась,
А щедрота народная
Росла: — Бери, Ермил Ильич,
Отдашь, не пропадет! —
Ермил народу кланялся
На все
четыре стороны,
В палату шел со шляпою,
Зажавши в ней казну.
Сдивилися подьячие,
Позеленел Алтынников,
Как он сполна всю тысячу
Им выложил на стол!..
Не волчий зуб, так лисий хвост, —
Пошли юлить подьячие,
С покупкой поздравлять!
Да не таков Ермил Ильич,
Не молвил слова лишнего.
Копейки не дал им!
Дома было ясно, что на шесть кофточек нужно было двадцать
четыре аршина нансуку по 65
копеек, что составляло больше 15 рублей, кроме отделки и работы, и эти 15 рублей были выгаданы.
— Семьдесят восемь, семьдесят восемь, по тридцати
копеек за душу, это будет… — здесь герой наш одну секунду, не более, подумал и сказал вдруг: — это будет двадцать
четыре рубля девяносто шесть
копеек! — он был в арифметике силен.
Ну-с, итак: восемь гривен картуз, два рубля двадцать пять прочее одеяние, итого три рубля пять
копеек; рубль пятьдесят сапоги — потому что уж очень хорошие, — итого
четыре рубля пятьдесят пять
копеек, да пять рублей все белье — оптом сторговались, — итого ровно девять рублей пятьдесят пять
копеек.
— Вот-с, в контракте сказано, что на ваш счет, — сказал Иван Матвеевич, издали показывая пальцем в бумаге, где это сказано. — Тысячу триста пятьдесят
четыре рубля двадцать восемь
копеек ассигнациями всего-с! — кротко заключил он, спрятав обе руки с контрактом назади.
— Еще за окраску потолка и дверей, за переделку окон в кухне, за новые пробои к дверям — сто пятьдесят
четыре рубля двадцать восемь
копеек ассигнациями.
Но таким образом опять получился факт, что всего за три, за
четыре часа до некоторого приключения, о котором будет мною говорено ниже, у Мити не было ни
копейки денег, и он за десять рублей заложил любимую вещь, тогда как вдруг, через три часа, оказались в руках его тысячи…
Начинается торг: бьются-бьются, наконец кончают на семнадцати
копейках. Дедушка грузно встает с кресла и идет в спальню за деньгами. В это время рыбак бросает Ваське крошечную рыбешку. Васька усаживается на все
четыре лапки, хватает рыбу и, беспрестанно встряхиваясь, разрывает ее зубами.
По закону, дочерям из движимого должна быть выделена законная седьмая часть, и Лиодору достанется тоже седьмая, значит на персону выйдет… выйдет по десяти тысяч семисот четырнадцати рублей двадцати восьми
копеек и
четыре седьмых-с.
Если поставить завод ближе к хлебу, так у каждого пуда можно натянуть две-три
копейки — вот тебе раз, а второе, везти сырой хлеб или спирт — тоже три-четыре
копейки барыша… да…
В самом деле, он наживал с золотника двадцать
копеек, а Ястребов за здорово живешь сдавал в казну этот же золотник за
четыре рубля пятьдесят
копеек и получал целый рубль.
Золото, грит, у старателей скупали по одному рублю двадцати
копеек за золотник, а в казну его записывали по
четыре да по пяти цалковых.
Этот пожилой, степенный и величественный человек, тайный продавец казенных свечей, был очень удобным гостем, потому что никогда не задерживался в доме более сорока минут, боясь пропустить свой поезд, да и то все время поглядывал на часы. Он за это время аккуратно выпивал
четыре бутылки пива и, уходя, непременно давал полтинник девушке на конфеты и Симеону двадцать
копеек на чай.
Управляющий домом, из благородных, тоже немного мог сказать о бывшем своем постояльце, кроме разве того, что квартира ходила по шести рублей в месяц, что покойник жил в ней
четыре месяца, но за два последних месяца не заплатил ни
копейки, так что приходилось его сгонять с квартиры.
— И сколько с нас этих сборов сходит — страсть! И на думу, и на мирское управление, и на повинности, а потом пойдут портомойные, банные, мостовые, училищные, больничные. Да нынче еще мода на монаменты пошла… Месяца не пройдет, чтоб мещанский староста не объявил, что
копейки три-четыре в год нового схода не прибавилось. Платишь-платишь — и вдруг: отдай два с полтиной!
Александр Петрович давал им уроки
четыре раза в неделю, по тридцати
копеек серебром за урок.
Больше трех раз кряду нельзя ставить деньги на кон, — я стал бить чужие ставки и выиграл еще
копейки четыре да кучу бабок. Но когда снова дошла очередь до меня, я поставил трижды и проиграл все деньги, как раз вовремя: обедня кончилась, звонили колокола, народ выходил из церкви.
Граф-братец, окончательно промотавший свое имение, для поправки состояния решился на геройский подвиг для того времени — женился на купеческой дочери,
четыре года ежедневно упрекал ее происхождением, проиграл до
копейки приданое, согнал ее со двора, опился и умер.
Гаврило. Всего решен. Ни
копейки, вся служба ни во что, и на все
четыре стороны.
— Так, батюшка! — перервал толстый господин, — что правда, то правда! Там подают пять блюд, а берут только по семидесяти пяти
копеек с человека. Так-с! Но позвольте доложить: блюда блюдам розь. Конечно, пять блюд — больше
четырех; да не в счете дело: блюдца-то, сударь, там больно незатейливые.
Плетнев работал в типографии ночным корректором газеты, зарабатывая одиннадцать
копеек в ночь, и, если я не успевал заработать, мы жили, потребляя в сутки
четыре фунта хлеба, на две
копейки чая и на три сахара.
Сюда переезжают на житье отставные чиновники, вдовы, небогатые люди, имеющие знакомство с сенатом и потому осудившие себя здесь почти на всю жизнь; выслужившиеся кухарки, толкающиеся целый день на рынках, болтающие вздор с мужиком в мелочной лавочке и забирающие каждый день на пять
копеек кофию да на
четыре сахару, и, наконец, весь тот разряд людей, который можно назвать одним словом: пепельный, — людей, которые с своим платьем, лицом, волосами, глазами имеют какую-то мутную, пепельную наружность, как день, когда нет на небе ни бури, ни солнца, а бывает просто ни се ни то: сеется туман и отнимает всякую резкость у предметов.
Тоже удивительна мне была и цена, какую он брал за свое артистическое искусство: за целое платье он брал от
четырех до пяти злотых, т. е. шестьдесят или семьдесят пять
копеек.
— Видите, Герш, я ложу вам десять грошей, — сказал он торжественно, — и беру сдачи… одна… три…
четыре… Смотрите, я беру назад восемь грошей… А одну
копейку вы можете оставить себе. Вы отличный актер, Цирельман!
Тит Титыч. Не твое дело. Я мальчишкой из деревни привезен, на все
четыре стороны без
копейки пущен; а вот нажил себе капитал и других устроил. Хороший человек нигде не пропадет, а дурного и не жаль. Слушай ты, Андрей, вели заложить пару вороных в коляску, оденься хорошенько, возьми мать с собой да поезжай к учителю, проси, чтоб дочь отдал за тебя. Он человек хороший.
— А вот погодите, рассчитаем. Три тысячи верст, по
четыре с половиной
копейки, это выходит по сту по тридцати пяти рублей с лошади. Ежели теперь на четверку да на обратный путь хоть, скажем, на две лошади… Поэтому экономия составляется сот восемь рублей на одних прогонах. Так или нет?
Мерчуткина. Двадцать
четыре рубля тридцать шесть
копеек.
Изволите ли видеть, ваше превосходительство, муж мой, губернский секретарь Мерчуткин, был болен пять месяцев, и пока он лежал дома и лечился, ему без всякой причины отставку дали, ваше превосходительство, а когда я пошла за его жалованьем, то они, изволите ли видеть, взяли и вычли из его жалованья двадцать
четыре рубля тридцать шесть
копеек.
Ничего, сударыня, не купила, как есть ничего — соленый судак
четыре да пять
копеек, топленое масло четырнадцать, грешнева мука полтинник.
— Вот так-так! — Александра Михайловна скорбно задумалась. — Что же это такое?
Четыре человека их, мастеров. Вишневка, кофей, пирожки — рубль шестьдесят семь
копеек мне обошлось. Четверть фунта кофею выпили, два фунта сахару съели, что съели, что по карманам себе напихали… Неужто мало им?
Он отозвал Александру Михайловну в кухню, отдал ей
четыре рубля, а себе оставил пятьдесят
копеек.
Он достал из кошелька
четыре рубля пятьдесят
копеек и подал Андрею Ивановичу.
— А фунт хлеба стоит семьдесят пять
копеек! Значит,
четыре фунта хлеба, гривенник на прежние деньги! Да как же ему не совестно! Ведь это Албантовы, первые богачи в деревне, они осенью одного вина продали на сто двадцать тысяч. Как же ты его не пристыдил, что так врачу не платят?
Обыкновенно полугодовую квартиру, одну комнату с передней или без нее, нанимали с отоплением и мебелью за двадцать-тридцать рублей. Обед на двоих стоил тогда от
четырех до шести рублей в месяц. Какой это был обед — не спрашивайте! Но такой едой довольствовались две трети студенчества, остальная треть ела в кнейпах и в «ресторациях» (Restauration) с ценами порций от пятнадцати до тридцати
копеек.
Двадцать
копеек?
Четыре палки шоколаду! Сделка выгодная, Я согласился.
В Москве бы с вас за такой портсигарчик
четыре рубля взяли, а я ни
копейки».
Было по-прежнему студено, солдаты мерзли в холодных вагонах. На станциях ничего нельзя было достать, — ни мяса, ни яиц, ни молока. От одного продовольственного пункта до другого ехали в течение трех-четырех суток. Эшелоны по два, по три дня оставались совсем без пищи. Солдаты из своих денег платили на станциях за фунт черного хлеба по девять, по десять
копеек.
— Я вам докладываю: кто переводит, так, всякую мелочь — тому
копейка либо
копейка с четвертью; а вот главная работа, передовые статьи называются или опять фельетон, веселенькое там что — этим дороже:
копейки три-четыре… больше пяти
копеек никто не получает, хотя бы вот такие, как и Лука Иваныч, которые статьи доставляют.
Ведь прежде, родименький, целковый-от
четыре рубля двадцать пять
копеек ходил, а потом его на три с полтиной поворотили.
Узнав, что говядина от малого пригона скота поднялась в цене с двух
копеек до
четырех, она приказала тотчас же выдать деньги на покупку скота и, таким образом, понизить цены.