Неточные совпадения
— «Русская интеллигенция не любит богатства». Ух ты! Слыхал? А может, не любит, как лиса виноград? «Она не ценит, прежде всего, богатства духовного,
культуры, той идеальной силы и творческой деятельности человеческого духа, которая влечет его к овладению миром и очеловечению человека, к обогащению своей жизни ценностями науки, искусства, религии…» Ага, религия? — «и морали». — Ну, конечно, и морали. Для укрощения строптивых. Ах,
черти…
Недавно она сказала, что «Цветы зла» Бодлера — «панихида
черта по христианской
культуре» и что Бодлэр — «шекспировский могильщик».
Но германское сознание у Фихте, у старых идеалистов и романтиков, у Р. Вагнера и в наше время у Древса и Чемберлена с такой исключительностью и напряженностью переживает избранность германской расы и ее призванность быть носительницей высшей и всемирной духовной
культуры, что это заключает в себе
черты мессианизма, хотя и искаженного.
В великом сближении Запада и Востока Россия, соединяющая в себе
черты этих двух
культур, призвана сыграть роль посредника, который предотвратит гибельные последствия их столкновения.
Неустанное размышление о расцвете и упадке обществ и
культур, резкое преобладание эстетики над этикой, биологические основы философии истории и социологии, аристократизм, ненависть к либерально-эгалитарному прогрессу и демократии, amor fati — все это
черты, роднящие Леонтьева с Ницше.
— А вот так и нет! История есть у царей, патриархов, у дворян… даже у мещан, если хотите знать. История что подразумевает? Постоянное развитие или падение, смену явлений. А наш народ, каким был во время Владимира Красного Солнышка, таким и остался по сие время. Та же вера, тот же язык, та же утварь, одежда, сбруя, телега, те же знания и
культура. Какая тут к
черту история!
Определяющим в нем, бесспорно, является один мотив — аскетический, и для него нормой является аскетическая
культура и аскетическая общественность (до известной степени
черта эта свойственна и платонизму).
Ведь и я, и все почти русские, учившиеся в мое время (если они приехали из России, а не воспитывались в остзейском крае), знали немцев, их корпоративный быт, семейные нравы и рельефные
черты тогдашней балтийской
культуры, и дворянско-сословной, и общебюргерской — больше из вторых рук, понаслышке, со стороны, издали, во всяком случае недостаточно, чтобы это приводило к полной и беспристрастной оценке.
В нигилизме в деформированном виде отразилась еще одна
черта русского православного религиозного типа — нерешенность на почве православия проблемы
культуры.
С
чертой этой связано самое великое и истинно оригинальное в русской
культуре, но она же рождает что-то тяжелое и мрачное в русской жизни.
Отрицание серединной
культуры — опасная
черта в русских людях, это — нигилистическая
черта.
В нашем крайнем «правом» и крайнем «левом» направлении иногда бывают поразительные
черты сходства, скрыта та же враждебная
культуре «черносотенная» стихия.
Но апокалиптическая настроенность, устремленность к концу, подозрительное и враждебное отношение ко всей серединной
культуре — характерно русские
черты.
Я не предсказываю, каким путем необходимо пойдет история, в хочу лишь проблематически начертать идеальные
черты и тенденции нового типа общества и
культуры [Этот этюд может быть чем-то вроде программного разъяснения к мыслям, развитым в моем «Конце Ренессанса» (см. «София») и в книгах «Смысл истории» и «Философия неравенства».].
В современном французском народе с его буржуазной
культурой мы узнаем
черты средневекового французского народа с его старинной доблестью, так ярко вспыхнувшей во время войны, с его старой рыцарской
культурой.