То раскрытие ценностей
человеческой индивидуальности и ценности самой этой индивидуальности, которое ставит своей задачей этика творчества, есть вместе с тем освобождение от нестерпимого страха личности за себя и за свою судьбу, страха, порождающего идолопоклонство и суеверия.
Так, у Канта принцип человеческой личности совершенно отвлеченный и нормативный, он не имеет отношения к живой и неповторимой
человеческой индивидуальности, которой Кант никогда не интересовался.
Неточные совпадения
Конечно, всякому вольно смеяться над некоторыми их странностями, но шутки поверхностного наблюдателя не могут уничтожить их существенных достоинств, из коих главное: особенность характера, самобытность (individualitè [
индивидуальность (фр.).]), без чего, по мнению Жан-Поля, не существует и
человеческого величия.
«
Человеческая личность представляет собою одну из ступеней
индивидуальности».
Гнет позитивизма и теории социальной среды, давящий кошмар необходимости, бессмысленное подчинение личности целям рода, насилие и надругательство над вечными упованиями
индивидуальности во имя фикции блага грядущих поколений, суетная жажда устроения общей жизни перед лицом смерти и тления каждого человека, всего человечества и всего мира, вера в возможность окончательного социального устроения человечества и в верховное могущество науки — все это было ложным, давящим живое
человеческое лицо объективизмом, рабством у природного порядка, ложным универсализмом.
Греция, умевшая развивать
индивидуальности до какой-то художественной оконченности и высоко
человеческой полноты, мало знала в цветущие времена свои ученых в нашем смысле; ее мыслители, ее историки, ее поэты были прежде всего граждане, люди жизни, люди общественного совета, площади, военного стана; оттого это гармонически уравновешенное, прекрасное своим аккордом, многостороннее развитие великих личностей, их науки и искусства — Сократа, Платона, Эсхила, Ксенофонта и других.
И спасется вся тварь до последнего создания Божьего [Конечно, нельзя говорить об индивидуальном бессмертии животных, ибо вообще понятие
индивидуальности в
человеческом смысле здесь не приложимо.
Тожественность личности воскресшей с ранее жившею установляется единством сверхвременного и бессмертного
человеческого духа, оживляющего тело, а чрез посредство животной души
индивидуальность сообщается и телу.
Этика закона, как этика греха, узнается потому, что она знает отвлеченное добро, отвлеченную норму добра, но не знает человека,
человеческой личности, неповторимой
индивидуальности и ее интимной внутренней жизни.
Пантеистическая мистика не знает самобытной творческой энергии человека, она не антропологична, для нее
индивидуальность человека есть грех и отпадение и всякое достижение человека есть действие самого Божества в отрешенности от всего
человеческого.