Неточные совпадения
Раненные страданиями
человеческими, исходящие от жалости, проникнутые пафосом человечности, не принимали
империи, не хотели власти, могущества, силы.
Эпоха не только самая аскетическая, но и самая чувственная, отрицавшая сладострастье земное и утверждавшая сладострастье небесное, одинаково породившая идеал монаха и идеал рыцаря, феодальную анархию и Священную Римскую
империю, мироотрицание церкви и миродержавство той же церкви, аскетический подвиг монашества и рыцарский культ прекрасной дамы, — эпоха эта обострила дуализм во всех сферах бытия и поставила перед грядущим человечеством неразрешенные проблемы: прежде всего проблему введения всей действительности в ограду церкви, превращения
человеческой жизни в теократию.
С одной стороны, преступление есть осуществление или, лучше сказать, проявление злой
человеческой воли. С другой стороны, злая воля есть тот всемогущий рычаг, который до тех пор двигает человеком, покуда не заставит его совершить что-либо в ущерб высшей идее правды и справедливости, положенной в основание пятнадцати томов Свода законов Российской
империи.
Повелев собраться Государственным Чинам или Депутатам из всех судилищ, из всех частей
Империи, чтобы они предложили свои мысли о полезных уставах для государства, Великая говорит: «Наше первое желание есть видеть народ Российский столь счастливым и довольным, сколь далеко
человеческое счастие и довольствие может на сей земле простираться.
Ответ на этот вопрос был бы совершенно ясен, если бы петербургское правительство сколько-нибудь догадывалось бы о своем национальном призвании, если б этот тупой и мертвящий деспотизм мог ужиться с какою-нибудь
человеческою мыслию. Но при настоящем положении дел какой добросовестный человек решится предложить западным славянам соединение с
империею, находящеюся постоянно в осадном положении, —
империею, где скипетр превратился в заколачивающую насмерть палку?
Но для людей, не допускающих того, чтобы Россия образовалась по воле одного человека, Петра I, и чтобы Французская
империя сложилась и война с Россией началась по воле одного человека — Наполеона, рассуждение это представляется не только неверным, неразумным, но и противным всему существу
человеческому.