Неточные совпадения
Мы часто говорим о коллективном
сознании, национальном,
церковном, классовом и пр., как будто коллективы могут иметь
сознание.
Не может быть
сознание церкви, нации, класса, но может быть
церковное, национальное, классовое
сознание людей, группирующихся в этого рода реальности.
Большое дело, совершенное Владимиром Соловьевым для русского
сознания, нужно видеть прежде всего в его беспощадной критике
церковного национализма, в его вечном призыве к вселенскому духу Христову, к освобождению Христова духа из плена у национальной стихии, стихии натуралистической.
Но никаких признаков возникновения нового творческого
сознания внутри
церковного православия заметить нельзя было.
Мережковский пришел к христианству, но не к традиционному и не к
церковному христианству, а к новому религиозному
сознанию.
В Церкви заложена вся полнота бытия, в
сознании церковном заключены все частичные истины сект и ересей, оккультных школ и теософических учений.
Бытие, жизнь духа даны изначально, даны
сознанию первичному, не рационализированному,
сознанию церковному, разуму
церковному.
Как раньше уже было установлено, мы исходим из того положения, что познание совершается в
церковном, соборном, вселенском, божественном
сознании и разуме.
Но разум — Логос живет и действует только в
церковном, соборном, вселенском
сознании.
Вот коренная религиозная истина, закрытая для современного
сознания рационализмом
церковного быта.
Чтобы окончательно освободиться от психологизма и антропологизма, необходимо перейти к космической,
церковной гносеологии, утвердиться на почве соборного
сознания.
Весь ход человеческой культуры, все развитие мировой философии ведет к осознанию того, что вселенская истина открывается лишь вселенскому
сознанию, т. е.
сознанию соборному,
церковному.
Оккультически-сектантский тип потому с таким трудом принимает вселенски-церковное
сознание, что чувствует себя генералом в искусственно приподнятой атмосфере и не может совершить тот подвиг самоотречения, после которого из генерала превращается в солдата или простого офицера в реальной жизни церкви.
Сознание смысла истории и всеразрешающего конца истории возможно лишь для соборной,
церковной мистики,
сознание это не дается ни мистике отвлеченной духовности, оторванной от жизни мировой души и все переносящей внутрь души индивидуальной, ни мистике субъективного опьянения и преувеличения, искажающего перспективы истории.
И современная русская мистика слишком часто лишена
церковных и национальных корней, она только разрыхляет почву для загорающегося нового религиозного
сознания.
Если собрание «двух или трех верующих» ощутит себя реально кафоличным и на самом деле будет таковым, то зерно вселенского собора тем самым уже дано, а признание его есть дело дальнейшей
церковной истории [Разве же св. Афанасий Великий с горстью своих сторонников не являлся носителем подлинного кафолического
сознания Церкви в то время, когда количественное ее большинство упорствовало в ереси?].
Он сам — как мир человеческий — есть опосредующая воля, причина действующая, расположенная между этими двумя природами, чтобы служить им связью, средством соединения и воссоединить два действия, два движения, которые иначе были бы несовместимы» (фр.).]] скрыто исключительное антропологическое
сознание, которое трудно найти в официальных
церковных учениях и в официальных философских учениях [Замечательно учил Парацельс о творческой роли человека в мире.
И человек соборного
сознания и
церковного опыта может быть одинок в творческом почине и дерзновении.
То же верно и для
сознания церковного.
И
сознание церковное признает светлую магию как творческую задачу человека в природе.
Русская духовная иерархия была не на высоте своего призвания, в ней веками воспиталась пассивность, послушность всякой власти и не выработалось
сознания церковного достоинства.
И те, которые своим религиозным
сознанием закрепили и освятили эту слабость человеческой активности, виновны в ослаблении и падении
церковной жизни.
Только освободись люди нашего мира от того обмана извращения христианского учения
церковной веры и утвержденного на ней не только оправдания, но возвеличения, несовместимого с христианством, основанного на насилии, государственного устройства, и само собой устранится в душах людей не только христианского, но и всего мира главная помеха к религиозному
сознанию высшего закона любви без возможности исключений и насилия, который 1900 лет тому назад был открыт человечеству и который теперь один только удовлетворяет требованиям человеческой совести.
И в жизни Церкви происходят творческие процессы, которые внешним, официальным, чисто рационалистическим
сознанием совсем не воспринимаются как
церковные.
Так это случилось с огромным большинством рабочего народа. (Я не говорю про те небольшие общины людей, прямо отрицавших
церковное учение и устанавливающих свое более или менее близкое к христианскому, в его истинном значении, учение, не говорю потому, что число таких людей слишком ничтожно в сравнении с огромной массой людей, всё больше и больше освобождавшихся от всякого религиозного
сознания.)