Посреди двора на длинной веревке описывал правильные круги великолепный текинский иноходец светло-желтой масти. Илья занимал
центр двора. Его монументальные руки, какие можно встретить только на памятниках разных исторических героев, были теперь открыты выше локтей, чтобы удобнее держать в руках корду; лошадь иногда забирала веревку и старалась сдвинуть Илью с места, но он только приседал, и тогда сорвать его с места было так же трудно, как тумбу.
Неточные совпадения
Войдя во
двор угрюмого каменного дома, Самгин наткнулся на группу людей, в
центре ее высокий человек в пенсне, с французской бородкой, быстро, точно дьячок, и очень тревожно говорил...
— Что-о? — перебил Тарантьев. — А давно ли ты ходил со
двора, скажи-ка? Давно ли ты был в театре? К каким знакомым ходишь? На кой черт тебе этот
центр, позволь спросить!
В
центре города были излюбленные трактиры у извозчиков: «Лондон» в Охотном, «Коломна» на Неглинной, в Брюсовском переулке, в Большом Кисельном и самый центральный в Столешниковом, где теперь высится дом № 6 и где прежде ходили стада кур и большой рыжий дворовый пес Цезарь сидел у ворот и не пускал оборванцев во
двор.
В стенах Московского университета грозно прозвучал не только этот боевой лозунг пятого года, но и первые баррикады в
центре столицы появились совершенно стихийно пятнадцатого октября этого года тоже в стенах и
дворах этого старейшего высшего учебного заведения.
Увы! За первой остановкой последовала вторая, за ней третья, в пока мы дошли до
центра города, пан Крыжановский стал совершенно неузнаваем. Глаза его гордо сверкали, уныние исчезло, но, — что уже было совсем плохо, — он стал задирать прохожих, оскорблять женщин, гоняться за евреями… Около нас стала собираться толпа. К счастью, это было уже близко от дома, и мы поспешили ретироваться во
двор.
На постоялый
двор, стоящий в самом
центре огромного села, въезжают четыре тройки. Первая, заложенная в тарантас чудовищных размеров, везет самих хозяев; остальные три заложены в простые кибитки, из которых в одной помещаются два господина в гражданском платье; в другой приказчик Петр Парамоныч, тучный малый, в замасленном длиннополом сюртуке, и горничная девушка; в третьей повар с кухнею.
Налево овраг выходит к арестантским ротам, в него сваливают мусор со
дворов, и на дне его стоит лужа густой, темно-зеленой грязи; направо, в конце оврага, киснет илистый Звездин пруд, а
центр оврага — как раз против дома; половина засыпана сором, заросла крапивой, лопухами, конским щавелем, в другой половине священник Доримедонт Покровский развел сад; в саду — беседка из тонких дранок, окрашенных зеленою краской.
И взяли квартирку в
центре города, на одной из больших улиц, нарочно там, где ходит и ездит много народу — в нижнем этаже трехэтажного старого дома, три окна на улицу, остальные во
двор.
Торжество началось молебном. Впереди стоял вместе с женою Семидалов, во фраке, с приветливым, готовым на ласку лицом. Его окружали конторщики и мастера, а за ними толпились подмастерья и девушки. После молебна фотограф, присланный по заказу Семидалова из газетной редакции, снял на
дворе общую группу, с хозяином и мастерами в
центре.
«Молодой
двор», повторяем, составлял
центр, на который было обращено внимание не только политиков того времени и высших придворных сфер, но и вообще всего петербургского общества.