Неточные совпадения
Полякам всегда недоставало чувства равенства
душ человеческих перед Богом, братства во Христе, связанного с признанием бесконечной
ценности каждой человеческой
души.
Такова уж неотвратимая диалектика: позитивно-гуманитарное отвержение божественных
ценностей ведет в конце концов к отвержению человека,
ценности его
души, превосходящей эту видимую эмпирическую жизнь.
Но в
душе русской интеллигенции есть своя непреходящая
ценность, и эта
ценность — глубоко русская.
Много раз говорилось, что творчество
ценностей совсем не нужно для спасения
души в вечной жизни.
Мы должны раскрыть свою
душу и свое сознание для конкретной и многообразной исторической действительности, обладающей своими специфическими
ценностями.
С трудом выразима та положительная
ценность, которая получена от общения с
душой другого.
Глубокую, замечательную истину высказал какой-то философ, который утверждал, что
ценность человеческой
души можно познавать по глубине ее падения и по высоте взлетов.
Относительно выкупа личности в нем есть одно неподражаемое место, не лишенное, впрочем, некоторого цинизма в выражении; оно находится в проекте г. Власовского, который предлагает прежде всего «
ценность ревизской мужеского пола
души с усадьбою и огородом (уж лучше бы огорода с усадьбою и
душою!) определить по губерниям» («Русский вестник», № 7, стр. 284).
Между тем, вчера он недоумевал, как можно ставить жизни вопросы об ее смысле и
ценности; вселенная говорила ему. «жизнь и блеск!» Сегодня же она, сама в себе нисколько не изменившаяся, говорит ему: «погребение!» И напрасны попытки силою представления и воспоминания удержаться при вчерашнем жизнеотношении; то, что вчера было полно покоряющей
душу убедительности, сегодня превратилось в мертвые слова, брезгливо отвергаемые
душою.
Кто жив
душою, в ком силен инстинкт жизни, кто «пьян жизнью», — тому и в голову не может прийти задавать себе вопрос о смысле и
ценности жизни, и тем более измерять эту
ценность разностью между суммами жизненных радостей и горестей.
Нельзя думать о спасении своей
души, это есть ложное духовное состояние, небесный утилитаризм, думать можно только об осуществлении высших
ценностей жизни, о Царстве Божьем для всех существ, не только для людей, но и для всего мира, т. е. думать о Боге, а не о себе.
Утончение
души, которая перестает нести в себе сверхличные
ценности, божественное начало, ведет к диссоциации
души, к разложению на элементы.
Я говорил уже в первой главе, что проблема человека не может быть подменена ни проблемой субъекта, трансцендентального сознания, ни проблемой
души, психологического сознания, ни проблемой духа, ни проблемой идеальных
ценностей, идей добра, истины, красоты и пр.
Человек не есть субъект гносеологии, не есть
душа психологии, не есть
душа пневматологии, не есть идеальная
ценность этики, логики, эстетики.
Рафинированная
душа нуждается в суровом духе, сдерживающем ее в единстве, целостности и вечной
ценности.
Ему были по
душе это шумное движение
ценностей, обозы, вывески, амбары, склады, суета и напряжение огромного промыслового пункта.
Русский нигилизм отрицал Бога, дух,
душу, нормы и высшие
ценности.
Дух есть истина
души, ее вечная
ценность.
Русская
душа берет на себя бремя мировой ответственности, и потому не может она творить
ценности культуры так, как творит
душа латинская или германская.
Христианство признает равноценность всех человеческих
душ перед Богом и даже не равноценность, а абсолютную
ценность всех
душ.
Творчество в тисках, оно задавлено взаимовраждебными устремлениями — устремлением к совершенству
души и устремлением к совершенству культурной
ценности.