Неточные совпадения
На другой день рано утром мы ее похоронили за крепостью, у
речки, возле того места, где она в последний раз сидела; кругом ее могилки теперь разрослись кусты белой акации и бузины. Я
хотел было поставить крест, да, знаете, неловко: все-таки она была не христианка…
Экая скука! да еще предлагает
на общий счет проложить дорогу в большое торговое село, с мостом через
речку, просит три тысячи денег,
хочет, чтоб я заложил Обломовку…
Была пора устраиваться
на ночь. Чжан Бао и Чан Лин не
хотели располагаться рядом с мертвецами. Взяв свои котомки, мы отошли еще полкилометра и, выбрав
на берегу
речки место поровнее, стали биваком.
— Милый! Заросла наша
речка гниючей травой, и не выплыть тебе
на берег — запутаешься! Знаю я этот род человеческий! Сообрази — о чём думают? Всё
хотят найти такое, вишь, ружьё, чтобы не только било птицу, а и жарило! Им бы не исподволь, а — сразу, не трудом, а ударом, хвать башкой оземь и чтобы золото брызнуло! Один Сухобаев, может, гривенника стоит, а все другие — пятачок пучок! Ты их — брось, ты
на молодых нажми, эти себя оправдают! Вон у меня Ванюшка, внук…
Троицкое некогда сидело
на прекрасной
речке Майне, вытекавшей версты за три от селения из-под Моховых озер, да сверх того вдоль всего селения тянулось,
хотя не широкое, но длинное, светлое и в середине глубокое озеро, дно которого состояло из белого песка; из этого озера даже, бежал ручей, называвшийся Белый ключ.
В реках больших и песчаных раки бывают очень крупны, но невкусны и водятся в малом количестве; но в небольших
речках, особенно в губерниях черноземных, водятся в невероятном множестве, так что даже мешают удить, особенно после линянья, когда они бывают худы и голодны:
на что бы вы ни насадили ваши крючки,
хотя бы
на раковые шейки, едва они коснутся дна, как раки бросятся со всех сторон, схватят клешнями и ртами свою добычу и поползут с нею в нору.
При устьях впадающих
речек и ручьев всегда держится мелкая рыбешка, а около нее держатся все породы хищных рыб: щуки, жерихи, судаки, окуни и даже головли, которые, несмотря
на свою нехищную, по-видимому, породу очень охотно глотают маленьких рыбок. В глубоких ямах, выбиваемых паденьем полой воды под вешняками или скрынями, всегда водится много крупной рыбы. Под шумом воды, падающей с мельничных колес, также всегда стоит рыба,
хотя и не так крупная.
В жаркий день, когда некуда деваться от зноя и духоты, плеск воды и громкое дыхание купающегося человека действуют
на слух, как хорошая музыка. Дымов и Кирюха, глядя
на Степку, быстро разделись и, один за другим, с громким смехом и предвкушая наслаждение, попадали в воду. И тихая, скромная
речка огласилась фырканьем, плеском и криком. Кирюха кашлял, смеялся и кричал так, как будто его
хотели утопить, а Дымов гонялся за ним и старался схватить его за ногу.
Осенью, когда
речка замерзла и твердая, как камень, земля покрылась сухим снегом, Настя в одну ночь появилась в сенях кузнеца Савелья. Авдотья ввела ее в избу, обогрела, надела
на нее чистую рубашку вместо ее лохмотьев и вымыла ей щелоком голову. Утром Настя опять исчезла и явилась
на другой день к вечеру. Слова от нее никакого не могли добиться. Дали ей лапти и свиту и не мешали ей приходить и уходить молча, когда она
захочет. Ни к кому другим, кроме кузнеца, она не заходила.
А сам откинул голову, как петух, что
хочет закричать
на заре погромче, и захохотал, не выдержал. Да загрохотал опять так, что даже вся нечистая сила проснулась
на дне
речки и пошли над омутом круги. А девки от того смеха шарахнулись так, как стая воробьев, когда в них кинут камнем: будто ветром их сдуло сразу с плотины…
До солнечного восхода она веселится. Ясно горят звезды в глубоком темно-синем небе, бледным светом тихо мерцает «Моисеева дорога» [Млечный Путь.], по краям небосклона то и дело играют зарницы, кричат во ржи горластые перепела, трещит дерчаг у
речки, и в последний раз уныло кукует рябая кукушка. Пришла лета макушка, вещунье больше не куковать… Сошла весна сó неба, красно лето
на небо вступает,
хочет жарами землю облить.
— Иди смотри, он и калитку и ворота забил; я встала, чтобы
на речку сходить, в самовар воды принести, а ворота заперты, и выходить некуда, а отпирать не
хотят, говорят — не велел Гуго Карлыч и наглухо заколотил.
Оно было расположено
на берегу реки Волхова, по крайней мере к дороге, шедшей по этому берегу, примыкал принадлежавший к имению лес,
хотя усадьба была верстах в двух-трех, и за ней в живописных берегах несла свои сравнительно мелкие воды
речка Тигода.
Сегодня приехала генеральша из Москвы и задала мне такую гонку за съезд, что просто беда. Ежели, говорит, ты и в городе так себя вести будешь, то я тебя выгоню вон! Уж я ли ей не потрафлял, а она мне ни в чем уважать не
хочет. Ежели еще раз меня обругает, то плюну
на нее, брошу это самое медиумство и открою собачий двор. Завтра съезжаем с Черной
Речки.
Горе было нам с отцом ужасное; а к тому же,
хотя отец меня и заставлял, чтобы я дорогою,
на запятках сидя, учился, но я раз заснул и, через
речку вброд переезжая, все книжки свои потерял.
Хотя, по его словам, и держал он странствие только по таким людям, что сами древних обычаев держатся, а все-таки ел и пил из своей посудины; воды, бывало, не зачерпнет из общей кадки, сам сходит
на речку, сам почерпнет водицы в берестяный свой туесок.