Неточные совпадения
Обломов стал было делать возражения, но Штольц почти насильно увез его к себе, написал доверенность на свое
имя, заставил Обломова подписать и объявил ему, что он берет Обломовку на аренду до тех пор, пока Обломов сам приедет в деревню и привыкнет к
хозяйству.
Личным приказом она удостаивала немногих: по домашнему
хозяйству Василисе отдавала их, а по деревенскому — приказчику или старосте. Кроме Василисы, никого она не называла полным
именем, разве уже встретится такое
имя, что его никак не сожмешь и не обрежешь, например, мужики: Ферапонт и Пантелеймон так и назывались Ферапонтом и Пантелеймоном, да старосту звала она Степан Васильев, а прочие все были: Матрешка, Машутка, Егорка и т. д.
Отец мой осведомлялся у него обо всем, касающемся до
хозяйства, и отпустил, сказав, что позовет его, когда будет нужно, и приказав, чтоб некоторых стариков, названных им по
именам, он прислал к нему.
Притом вы, во
имя развития отечественной промышленности, стараетесь непременно занять привилегированное положение, что опять-таки всей своей тяжестью ложится все на того же рабочего: каждый нажитый вами этим путем рубль является дефицитом в народном
хозяйстве, потому что рабочему он стоит десять рублей.
В маленьком
хозяйстве Дуни и отца ее было в ту пору очень мало денег; но деньги эти, до последней копейки, пошли, однако ж, на панихиду за упокой души рабы божией Анны, — и каждый год потом, в тот самый день, сосновские прихожане могли видеть, как дедушка Кондратий и его дочка ставили перед образом тонкую восковую свечу, крестились и произносили молитву, в которой часто поминалось
имя доброй тетушки Анны.
Но
имя Степана заинтересовало нас еще больше. Мы уже не раз слышали об этом поселенце, слышали также, что у него отличное
хозяйство и красивая хозяйка. Об этом рассказывал, между прочим, в один из своих приездов в слободу заседатель Федосеев, человек добродушный, веселый и порядочно распущенный. Он считался, между прочим, большим донжуаном. Однако на игривую шутку почтового смотрителя на этот раз он слегка покраснел, как-то озабоченно поднял брови и покачал головой.
— А ко всему, что сказал я, прибавлю вам, Дарья Сергевна, еще, — молвил Патап Максимыч. — Теперь ведь Манефа игуменьей только по
имени, на самом-то деле мать Филагрия всем заправляет — и
хозяйством, и службой, и переписку с петербургскими да с московскими ведет. Чать, знаете ее? Манефина-то наперсница, взбалмошная, бесшабашная Фленушка.
Семен Иоаникиев был холост, племянники его Максим и Никита, потерявшие матерей ранее отцов, были тоже еще на линии женихов, и потому молодой хозяюшкой, но только по
имени, так как за молодостью лет она не заправляла
хозяйством, была дочь Якова Иоаникиева и сестра Максима Яковлева — Ксения Яковлева Строганова, о загадочном недомогании которой он и вел разговор с ее нянькой Лукерьей Антиповной.