Догадки, построенные на сообщении слуг о бессвязном бреде настоящего
хозяина заимки, с которыми мы познакомили наших читателей, не могли удовлетворить любознательность окрестных жителей и жителей города К.
Неточные совпадения
Когда пошевни подъехали к
заимке, навстречу бросились две больших серых собаки, походивших на волков. На их отчаянный лай и рычанье в окне показалась голова самого
хозяина.
В Сибири он поселился на
заимке у богатого мужика и теперь живет там. Он работает у
хозяина в огороде, и учит детей, и ходит за больными.
В пустынных местах удельный вес человека, в особенности человека хоть чем-нибудь выделяющегося, — вообще больше, и имя Степана «с озера» или с «Дальней
заимки» произносилось в слободе с оттенком значительности и уважения. «Мы с Степаном довольно знакомы», — хвастливо говорили поселенцы, а якуты весело кивали головами: «Истебан биллем» (Степана знаем)… Совершенно понятно, что теперь, когда мы случайно попали к этому человеку, нам не хотелось уезжать от его
заимки, не познакомившись с
хозяином.
«Ну вот и отлично, — говорит Безрукой. — А ты, парень, — отозвал он меня к сторонке, — как ослобонишься, ступай на Кильдеевскую
заимку, спроси там
хозяина Ивана Захарова, я ему о тебе поговорю, дитятко; да клятву-то помни».
— Ладно, — сказал ямщик, как будто неохотно соглашаясь с
хозяином. — Будут тебе лошади. Съезжу сейчас недалече тут, на
заимку.
Весной, летом и осенью на
заимках обыкновенно господствует оживление, идет лихорадочная деятельность:
хозяева, не будучи в силах управиться одни с обширным и разнообразным хозяйством, нанимают несколько рабочих из ссыльно-поселенцев, которые ежегодно тысячами прибывают в Сибирь и за ничтожную плату готовы по первому призыву предложить свои руки, чтобы хоть что-нибудь заработать на долгую сибирскую зиму.
Все дышало таинственностью на
заимке Петра Иннокентьевича, начиная с образа жизни ее
хозяина.
Иннокентий Гладких, как мы сказали, вел все дело — он уже в течении двух десятков лет считался полновластным
хозяином приисков и за эти годы почти удвоил колоссальное состояние Петра Иннокентьевича. Он был молчалив и не любил распространяться о прошлом, и, таким образом, тайна
заимки Толстых находилась в надежных руках.
Многочисленная прислуга
заимки шепотом передавала, что уже несколько лет, как
хозяин почти целые ночи проводит без сна, а если заснет, то его, видимо, мучают ужасные сновидения — он вскакивает, обливаясь потом, и в этих полупросонках ему кажется, что комната его наполняется грозными привидениями. Он узнает в них давно сошедших в могилу людей.
В тот день, когда начинается этот рассказ,
хозяин с утра уехал в город, лежащий верстах в восьмидесяти от
заимки. Дома осталась одна Татьяна с сыном.