Неточные совпадения
Ему нравилось, что эти люди построили
жилища свои кто где мог или хотел и поэтому каждая усадьба как будто монумент, возведенный ее
хозяином самому себе. Царила в стране Юмала и Укко серьезная тишина, — ее особенно утверждало меланхолическое позвякивание бубенчиков на шеях коров; но это не была тишина пустоты и усталости русских полей, она казалась тишиной спокойной уверенности коренастого, молчаливого народа в своем праве жить так, как он живет.
В должности «одной прислуги» она работала безукоризненно: вкусно готовила, держала квартиру в чистоте и порядке и сама держалась умело, не мозоля глаз
хозяина. Вообще она не давала повода заменить ее другой женщиной, а Самгин хотел бы сделать это — он чувствовал в
жилище своем присутствие чужого человека, — очень чужого, неглупого и способного самостоятельно оценивать факты, слова.
Хозяин мызы, по имени Леру, потомок французского протестанта;
жилище его смотрело скудно и жалко.
Целый день я бродил по горам и к вечеру вышел к этой фанзе. В сумерки один из казаков убил кабана. Мяса у нас было много, и потому мы поделились с китайцами. В ответ на это
хозяин фанзы принес нам овощей и свежего картофеля. Он предлагал мне свою постель, но, опасаясь блох, которых всегда очень много в китайских
жилищах, я предпочел остаться на открытом воздухе.
Несколько секунд стояло глубокое молчание, нарушаемое только шорохом листьев. Оно было прервано протяжным благоговейным вздохом. Это Остап,
хозяин левады и собственник по праву давности последнего
жилища старого атамана, подошел к господам и с великим удивлением смотрел, как молодой человек с неподвижными глазами, устремленными кверху, разбирал ощупью слова, скрытые от зрячих сотнями годов, дождями и непогодами.
Стоя у двери, Евсей осматривал
жилище хозяина; старик стоял рядом с ним и говорил...
Когда же с мирною семьей
Черкес в отеческом
жилищеСидит ненастною порой,
И тлеют угли в пепелище;
И, спрянув с верного коня,
В горах пустынных запоздалый,
К нему войдет пришлец усталый
И робко сядет у огня:
Тогда
хозяин благосклонный
С приветом, ласково, встает
И гостю в чаше благовонной
Чихирь отрадный подает.
Под влажной буркой, в сакле дымной,
Вкушает путник мирный сон,
И утром оставляет он
Ночлега кров гостеприимный.
Сердце его забилось ожиданием; он начал подвигаться тише, стараясь произвесть как можно менее шуму и готовясь к отчаянному сопротивлению в случае неожиданного нападения
хозяев этого мрачного
жилища; даже если бы то были существа бесплотные, духи зла и обмана!..
Чего не знал наш друг опальный?
Слыхали мы в тюрьме своей
И басни хитрые Крылова,
И песни вещие Кольцова,
Узнали мы таких людей,
Перед которыми поздней
Слепой народ восторг почует,
Вздохнет — и совесть уврачует,
Воздвигнув пышный мавзолей.
Так иногда, узнав случайно,
Кто спас его когда-то тайно,
Бедняк, взволнованный, бежит.
Приходит, смотрит — вот
жилище,
Но где ж
хозяин? Всё молчит!
Идет бедняга на кладбище
И на могильные плиты
Бросает поздние цветы…
Жилище Глика потонуло во мраке: ни один огонек не мелькал в нем, потому что
хозяин его еще не приезжал.
Другой прохожий был милостивее к нашим путникам: указал им на
жилище Глика и в придачу объяснил, что они не найдут там
хозяина, потому что он перебрался еще прежде всех в замок под крылышко своего будущего зятя.
Сделалась аксиомой пословица: «скажи, с кем ты знаком, и я скажу, кто ты таков». — Не менее верно замечание: введи меня запросто, по-приятельски в свое
жилище, и я загляну в твою душу, расскажу твой образ жизни, твои наклонности. Так и здесь: Сурмин, оглядев комнату, мог дополнить характеристику
хозяина, мысленно еще только очерченную в первый час знакомства с ним.
Пустоте его
жилища, отчуждению от него
хозяев дома, которые решительно отказывались его видеть, несмотря на приветливые его засылы к ним, он грустно изумился.
В отсутствие этот «басурмана, колдуна и чародея», как звали его в народе,
жилище его было заперто наглухо, но охранялось скорее страхом суеверия, чем заморскими замками
хозяина.