Неточные совпадения
Мы
сошли с террасы и обошли
замок вокруг, взбираясь обратно вверх
по крутой каменной тропинке, все из кораллов.
Прошло после свадьбы не больше месяца, как
по городу разнеслась страшная весть. Нагибин скоропостижно умер. Было это вскоре после обеда. Он поел какой-то ухи из соленой рыбы и умер. Когда кухарка вошла в комнату, он лежал на полу уже похолодевший. Догадкам и предположениям не было конца. Всего удивительнее было то, что после миллионера не нашли никаких денег. Имущество было в полной сохранности,
замки все целы, а кухарка показывала только одно, что хозяин ел за час до смерти уху.
Веришь ли, что, бывало, в Алексеевском равелине, — несмотря на допросы, очные ставки и все прибаутки не совсем забавного положения, я до того забывался, что,
ходя диагонально
по своему пятому Nомeру, несознательно подходил к двери и хотел идти за мыслию, которая забывала о
замке и страже.
Сени и лестницу я
прошел, еще не проснувшись хорошенько, но в передней
замок двери, задвижка, косая половица, ларь, старый подсвечник, закапанный салом по-старому, тени от кривой, холодной, только что зажженной светильни сальной свечи, всегда пыльное, не выставлявшееся двойное окно, за которым, как я помнил, росла рябина, — все это так было знакомо, так полно воспоминаний, так дружно между собой, как будто соединено одной мыслью, что я вдруг почувствовал на себе ласку этого милого старого дома.
Девушка боялась даже бабушки, которая
ходила по комнатам как помешанная и торопливо прибирала все в сундуки, щелкая
замками.
Седьмой уж час почти в исходе,
А в восемь приказал себя он разбудить.
Он спит по-русски, не
по моде,
И я успею в лавочку
сходить.
Дверь на
замок запру… оно вернее.
Да… чу…
по лестнице идут.
Скажу, что дома нет… и с рук долой скорее.
Ходил слух, будто злополучный кадет имел несчастие испугать своим появлением в окне одно случайно проезжавшее мимо
замка высокое лицо, за что и был наказан не по-детски.
В
замке между тем публика готовилась к поздравлению жениха и невесты и нетерпеливо поглядывала на часы…В передних толпились лакеи с подносами; на подносах стояли бутылки и бокалы. Чайхидзев нетерпеливо мял правую руку в левой и глазами искал Олю. Княгиня
ходила по комнатам и искала Олю, чтоб дать ей наставление, как держать себя, что ответить матери и т. д. Наши улыбались.
Восемь солдат
проходило через Арматлук. Узнали они, что есть склад вина, дали в зубы охранявшему склад милиционеру-почтальону, прикладами сбили
замок, добыли вина и стали на горке пить. Подпили. Остановили проезжавшую
по шоссе порожнюю линейку и велели извозчику-греку катать их. Все восьмеро взвалились на линейку и в сумерках долго носились вскачь
по улицам дачного поселка с гиканьем и песнями. А потом стали стрелять в цель
по собакам на дворах. Пьяные заснули в степи за поселком. Грек уехал.
Прошло пять минут, и узник ни разу не шевельнулся. Пятнадцатилетнее заточение научило его сидеть неподвижно. Банкир постучал пальцем в окно, и узник не ответил на этот стук ни одним движением. Тогда банкир осторожно сорвал с двери печати и вложил ключ в замочную скважину. Заржавленный
замок издал хриплый звук, и дверь скрипнула. Банкир ожидал, что тотчас же послышится крик удивления и шаги, но
прошло минуты три, и за дверью было тихо по-прежнему. Он решился войти в комнату.
Прошло томительных полчаса, пока наконец, после неимоверных усилий и множества проб всевозможных отмычек, тяжелый
замок был отперт. Но он так заржавел в петле, на которой был надет железный болт, что его пришлось выбивать молотком. Этим же молотком пришлось расшатывать болт. Удары молотка звучно раздавались
по княжескому парку и отдавались гулким эхом внутри беседки.
Прошло шесть лет. Яков и Григорий Иоаникиевы Строгановы
сошли в могилу. Их великое дело на далекой
по тогдашнему времени окраине России перешло в руки не принимавшего до тех пор участия в делах братьев их младшего брата Семена Иоаникиева и двум сыновьям покойного Максима Яковлевича и Никиты Григорьева Строгановых. Их и застаем мы в момент начала нашего рассказа в июле 1631 года в деревянном
замке.
В эту самую минуту среди
замка вспыхнул огненный язык, который, казалось, хотел слизать ходившие над ним тучи; дробный, сухой треск разорвал воздух, повторился в окрестности тысячными перекатами и наконец превратился в глухой, продолжительный стон, подобный тому, когда ураган гулит океан, качая его в своих объятиях; остров обхватило облако густого дыма, испещренного черными пятнами, представлявшими неясные образы людей, оружий, камней; земля задрожала; воды, закипев, отхлынули от берегов острова и, показав на миг дно свое, обрисовали около него вспененную окрайницу;
по озеру начали
ходить белые косы; мост разлетелся — и вскоре, когда этот ад закрылся, на месте, где стояли
замок, кирка, дом коменданта и прочие здания, курились только груды щебня, разорванные стены и надломанные башни.