Начались шквалы: шквалы — это когда вы сидите на даче, ничего не подозревая, с открытыми окнами, вдруг на балкон ваш налетает вихрь, врывается с пылью в окна, бьет стекла, валит горшки с цветами,
хлопает ставнями, когда бросаются, по обыкновению поздно, затворять окна, убирать цветы, а между тем дождь успел хлынуть на мебель, на паркет.
Или же в печах завывал ветер,
хлопали ставни, потом, немного погодя, слышался тревожный звон в церкви; это начиналась метель.
Неточные совпадения
В улице, скрипя, отворялись ворота,
хлопали калитки, гремели болты
ставен, не торопясь выходили люди — словно город, проснувшись, лениво кашлял и отхаркивал тёмные куски мокроты.
Пил он немало, а не пьянел, только становился всё мягче, доверчивее, и слова его принимали особую убедительность. За окнами в саду металась февральская метель, шаркая о стены и
ставни окон, гудело в трубах,
хлопали вьюшки и заслонки.
Рабочие зажгли фитили и побежали к западне, тяжело
хлопая по воде. Мы все плотно прижались к стене, а один стал закрывать отверстие деревянной
ставней. До нас доносился сухой треск горящих фитилей.
Власич, без шляпы, в ситцевой рубахе и высоких сапогах, согнувшись под дождем, шел от угла дома к крыльцу; за ним работник нес молоток и ящик с гвоздями. Должно быть, починяли
ставню, которая
хлопала от ветра. Увидев Петра Михайлыча, Власич остановился.
С улицы проникал слабый свет фонаря. Экипажи еще стояли, и сонные кучера с презрением смотрели с высоты своих козел на низкие покосившиеся домишки и лениво зевали, двигая бородами. Непривязанная
ставня продолжала
хлопать, и в минуты, когда переставало скрипеть дерево, неслись жалобные звуки и роптали, и плакали, и молили о жизни.
Рука, которой она держалась за косяк двери, замерла; волосы от ветра шевелились на голове, а давно отвязавшаяся
ставня упорно продолжала
хлопать, с каждым разом повторяя: нет, нет, нет.
Снова опустела и затихла мокрая улица, и только отвязавшаяся
ставня хлопала с таким безнадежным видом, точно просила, чтобы кто-нибудь вышел и привязал ее.
Разместились гости, где кому следовало, а князь с архимандритом в его келье лег. Наступил час полуночный, ветер в трубе воет, железными
ставнями хлопает, по крыше свистит. Говорит князь шепотом...
—
Ставень хлопнул, — ответил архимандрит.
В эту минуту рассказчик громко кашлянул,
хлопнули с ужасным стуком
ставни, и в кабинете, где были собеседники, сделалась темь.