— А то, что прежде отца в петлю не суйся, жди термину: скомандую «таскай со всем», так и лезь за говядиной, а то ишь ты! Ну-ка, Сенька, подлей еще! — сказал Пашка, подавая грязному кашевару чашку. Тот плеснул щей и поставил на стол.
Хлебнули еще несколько раз, Пашка постучал ложкой в край чашки. Это было сигналом таскать говядину. Затем была подана белая пшенная каша с постным, из экономии, маслом. Ее, кроме Луговского и Вороны, никто не ел.
Неточные совпадения
А он ему: «Ну,
еще пропащий я или нет, а с тобой, седая борода, научишься шилом молоко
хлебать.
— Не надо… На воздухе-то отошло будто… А вот чаю
хлебну, авось и
еще легче будет… — говорил Игнат, наливая чай, и Фома видел, что чайник трясется в руке отца.
Ипполит. Оченно можно-с; особливо если хозяин или хозяйка с характером. И пойдешь, как не солоно
хлебал; да
еще оглядываешься, в затылок не провожают ли.
В Могилках тоже были слезы. В той же самой гостиной, в которой мы в первый раз встретили несокрушимого, казалось, физически и нравственно Михайла Егорыча, молодцевато и сурово ходившего по комнате, он уже полулежал в креслах на колесах; правая рука его висела, как плеть, правая сторона щеки и губ отвисла. Матрена,
еще более пополневшая, поила барина чаем с блюдечка, поднося его, видно, не совсем простывшим, так что больной,
хлебнув, только морщился и тряс головою.
—
Еще бы! Где мне щи лаптем
хлебать… Но хотя ты читал и думал, а я не делал ни того, ни другого, однако недалеко же мы друг от друга ушли…
Почесал иной мужик-сирота затылок, а бабы скорчили губы, ровно уксусу
хлебнули. Сулили по рублю деньгами — кто чаял шубенку починить, кто соли купить, а кто думал и о чаре зелена вина. А все-таки надо было
еще раз земной поклон матушке Манефе отдать за ее великие милости…
Ладно, думаю… Пущай! Нужды
еще не видала.
Хлебнет горя, узнает небось, что значит чужая сторона…
Хлебнула Аграфена Петровна холодной воды и нежданно спрыснула Дуню. Восторженность прекратилась, но корчи тела и судороги на лице усилились
еще больше. Аграфена Петровна, придерживаясь старорусского врачевания, покрыла лицо Дуни большим платком. Не прошло и четверти часа, как она очнулась и, слабая, изнеможенная, приподнявшись с постели, спросила Аграфену Петровну...
— Избу строить нужно, а лесу нету. Последнее дело! Сел щи
хлебать, а щей нету. Хе-хе. Досочек, тесу… Тут Семка дерзостей наговорил… Вы уж не серчайте, барыня. Дурак дураком. Дурь
еще из головы не вышла. Не чувствует. Народ такой. Так прикажете, барыня, за лесом приезжать?
За столиком, в узкой, довольно
еще чистой комнате, Зверев, в халате, жадно
хлебал из миски. Ломоть черного хлеба лежал нетронутый. Увидя Теркина, он как ужаленный вскочил, скинул с себя халат, под которым очутился в жилете и светлых модных панталонах, и хотел бросить его на койку с двумя хорошими — видимо своими — подушками.
Подати у нас, слава богу, не больно
еще тяжелы; так ведь не на одне подати мужику деньги нужны: надо упряжь справить, надо кушак купить, шапку, платок жене, в храмовой праздник винца
хлебнуть, а там
еще свадьбы да родины, молебны да крестины, поп с праздничным придет — ему хлеб-от хлебом, а деньги деньгами.
— Конечно, могу, какой там слаб! Я тут
еще вина
хлебнул, да и наелся досыта; сто верст, кажись, отмахаю без отдыха, лишь бы спасти княжну, — торопливо заговорил Яков Потапович, вскочил на ноги и быстро вышел из шалаша.
Долго он ел щи, облизывая после каждого хлебка ложку, потом, когда, кроме мяса, в миске ничего не осталось, покосился на старика и позавидовал, что тот всё
еще хлебает.