Неточные совпадения
Лицо Анны в ту минуту, как она в маленькой, прижавшейся к углу старой коляски
фигуре узнала Долли, вдруг просияло радостною улыбкой. Она вскрикнула, дрогнула на седле и тронула
лошадь галопом. Подъехав к коляске, она без помощи соскочила и, поддерживая амазонку, подбежала навстречу Долли.
Самгин, насыщаясь и внимательно слушая, видел вдали, за стволами деревьев, медленное движение бесконечной вереницы экипажей, в них яркие
фигуры нарядных женщин, рядом с ними покачивались всадники на красивых
лошадях; над мелким кустарником в сизоватом воздухе плыли головы пешеходов в соломенных шляпах, в котелках, где-то далеко оркестр отчетливо играл «Кармен»; веселая задорная музыка очень гармонировала с гулом голосов, все было приятно пестро, но не резко, все празднично и красиво, как хорошо поставленная опера.
И не только жалкое, а, пожалуй, даже смешное; костлявые, старые
лошади ставили ноги в снег неуверенно, черные
фигуры в цилиндрах покачивались на белизне снега, тяжело по снегу влачились их тени, на концах свечей дрожали ненужные бессильные язычки огней — и одинокий человек в очках, с непокрытой головой и растрепанными жидкими волосами на ней.
— Светлее стало, — усмехаясь заметил Самгин, когда исчезла последняя темная
фигура и дворник шумно запер калитку. Иноков ушел, топая, как
лошадь, а Клим посмотрел на беспорядок в комнате, бумажный хаос на столе, и его обняла усталость; как будто жандарм отравил воздух своей ленью.
Они толпились на вокзале, ветер гонял их по улицам, группами и по одному, они шагали пешком, ехали верхом на
лошадях и на зеленых телегах, везли пушки, и всюду в густой, холодно кипевшей снежной массе двигались, мелькали серые
фигуры, безоружные и с винтовками на плече, горбатые, с мешками на спинах.
Переходя из улицы в улицу, он не скоро наткнулся на старенький экипаж: тощей, уродливо длинной
лошадью правил веселый, словоохотливый старичок, экипаж катился медленно, дребезжал и до физической боли, до головокружения ощутимо перетряхивал в памяти круглую
фигуру взбешенного толстяка и его визгливые фразы.
Хотя Райский не разделял мнения ни дяди, ни бабушки, но в перспективе у него мелькала собственная его
фигура, то в гусарском, то в камер-юнкерском мундире. Он смотрел, хорошо ли он сидит на
лошади, ловко ли танцует. В тот день он нарисовал себя небрежно опершегося на седло, с буркой на плечах.
Иногда такие точки помелькают на крайних чертах горизонта и — пропадут; иногда выплывают на степь, вырастают и образуют целые полные
фигуры всадников, плотно приросших кривыми ногами к тощим, но крепким, не знающим устали, своим иноходцам: [В породе башкирских
лошадей очень много попадается иноходцев, почти всегда головастых, горбатых и вообще невысокого достоинства относительно резвости бега; но они очень покойны для верховой езды, и башкирцы очень любят на них ездить] это башкирцы, лениво, беспечно, всегда шагом разъезжающие по родной своей степи.
Только сегодня, при взгляде на вашего Петра, в моем воображении как-то сразу встала
фигура слепого Юрка, с бандурой, вместо рушницы, за спиной и верхом на
лошади…
Человек, ехавший на дрожках, привстал, посмотрел вперед и, спрыгнув в грязь, пошел к тому, что на подобных улицах называется «тротуарами». Сделав несколько шагов по тротуару, он увидел, что передняя
лошадь обоза лежала, барахтаясь в глубокой грязи. Около несчастного животного, крича и ругаясь, суетились извозчики, а в сторонке, немножко впереди этой сцены, прислонясь к заборчику, сидела на корточках старческая женская
фигура в ватошнике и с двумя узелками в белых носовых платках.
Глядя на эти правильно и непрерывно движущиеся
фигуры людей и
лошадей, я забыл окружающую меня красоту весеннего утра.
Теперь подпоручик совсем отчетливо видит впереди и справа от себя грузную
фигуру генерала на серой
лошади, неподвижную свиту сзади него, а еще дальше разноцветную группу дамских платьев, которые в ослепительном полуденном свете кажутся какими-то сказочными, горящими цветами.
Уже Ромашов отчетливо видел его грузную, оплывшую
фигуру с крупными поперечными складками кителя под грудью и на жирном животе, и большое квадратное лицо, обращенное к солдатам, и щегольской с красными вензелями вальтрап на видной серой
лошади, и костяные колечки мартингала, и маленькую ногу в низком лакированном сапоге.
Хозяйственный священник сам пашет и боронит, чередуясь с работником, ежели такой у него есть. В воспоминаниях моего детства неизгладимо запечатлелась
фигура нашего старого батюшки, в белой рубашке навыпуск, с волосами, заплетенными в косичку. Он бодро напирает всей грудью на соху и понукает
лошадь, и сряду около двух недель без отдыха проводит в этом тяжком труде, сменяя соху бороной. А заборонит — смотришь, через две недели опять или под овес запахивать нужно, или под озимь двоить.
— Давненько, сударь, не жаловали в наши места, — говорил Иван Дорофеев, с удовольствием осматривая крупную
фигуру доктора, всегда и прежде того, при проездах своих к Егору Егорычу, кормившего у него
лошадей.
Через минуту Лена смотрела в открытое окно, как исправник уселся, причем какая-то темная небольшая
фигура противно суетилась около тарантаса.
Лошади взяли с места, и тарантас покатился между рядами берез в том направлении, откуда только что приехали наши путники. Скоро он превратился в темную точку, и только меланхолический звон колокольчика как будто перекликался все, подавая голос издали, из темноты, на освещенную станцию.
— Стегайте, бейте
лошадей! — закричал я, ухватясь левой рукой за выступ подножия мраморной
фигуры, а правую протянув вперед. Еще не зная, что произойдет, я чувствовал нависшую невдалеке тяжесть угрозы и готов был принять ее на себя.
Хорунжий взволновался и стал делать распоряжения, как казакам разделиться и с какой стороны подъезжать. Но казаки, видимо, не обращали никакого внимания на эти распоряжения, слушали только то, что говорил Лукашка, и смотрели только на него. В лице и
фигуре Луки выражалось спокойствие и торжественность. Он вел проездом своего кабардинца, за которым не поспевали шагом другие
лошади, и щурясь всё вглядывался вперед.
Зотушка посмотрел на широкую спину уходившего Михалка и, потянув
лошадь за осклизлый повод, опять зашлепал по двору своими босыми ногами. Сутулая, коренастая
фигура Михалки направилась к дому и быстро исчезла в темных дверях сеней. Можно было расслышать, как он вытирал грязные ноги о рогожу, а затем грузно начал подниматься по ступенькам лестницы.
Вот вдруг ему представляется тройка потных
лошадей и красивая, сильная
фигура Илюшки с светлыми кудрями, весело блестящими, узкими голубыми глазами, свежим румянцем и светлым пухом, только что начинающим покрывать его губу и подбородок.
Лошадей скоро подали. Рудин вынес свой чемоданчик, взлез на телегу, сел, понурился по-прежнему. Было что-то беспомощное и грустно-покорное в его нагнутой
фигуре… И тройка поплелась неторопливой рысью, отрывисто позвякивая бубенчиками.
— Действительно, было что-то величественное в
фигуре этой
лошади и в страшном соединении в ней отталкивающих признаков дряхлости, усиленной пестротой шерсти, и приемов и выражения самоуверенности и спокойствия сознательной красоты и силы.
Возвращаясь домой в следующий вечер, табун наткнулся на хозяина с гостем. Жулдыба, подходя к дому, покосилась на две мужские
фигуры: один был молодой хозяин в соломенной шляпе, другой высокий, толстый, обрюзгший военный. Старуха покосилась на людей и, прижав, прошла подле него; остальные — молодежь — переполошились, замялись, особенно когда хозяин с гостем нарочно вошли в середину
лошадей, что-то показывая друг другу и разговаривая.
По середине освещенного луной двора стояла высокая худая
фигура мерина с высоким седлом, с торчащей шишкой луки.
Лошади неподвижно и в глубоком молчании стояли вокруг него, как будто они что-то новое, необыкновенное узнали от него. И точно, новое и неожиданное они узнали от него.
Народился месяц, и узенький серп его освещал
фигуру Холстомера, стоявшего по середине двора.
Лошади толпились около него.
— Вы, что ль, привезли роженицу? — для чего-то спросил у
фигуры, шевелившейся возле
лошади.
Уши шапки выглядели отчаянно, но все же возница полез вперед. Ковыляя и проваливаясь, он добрался до первой
лошади. Наш выезд показался мне бесконечно длинным.
Фигуру возницы размыло в глазах, в глаза мне мело сухим вьюжным снегом.
Порой какой-нибудь пугливый конек кидался в сторону слишком круто, дровни опрокидывались,
лошадь мчалась вдоль улицы, а хозяин подымал целую тучу снеговой пыли собственною
фигурой, волочась на вожжах.
Он ударил
лошадь и, проехав по широкой улице, спустился с луга. Там мне еще некоторое время виднелась телега с двумя темными
фигурами, постепенно утопавшими в сумерках.
Опять скрипнула дверь, показалась Маруся. Потом неуклюжая
фигура Тимохи сползла по лестнице с сеновала. Маруся принялась доить коров, Тимоха запряг
лошадь и привез к огороду огромное полубочье воды для поливки. Замычали коровы и телята, на заимке начинался день… Небо над верхушками гор слабо окрашивалось, но мы находились еще в длинной тени, покрывшей всю равнину… Кроме того, по небу развесилась топкая подвижная пелена тумана…
Я невольно оглянулся вдаль: там смутно мелькали
фигуры Ферапонтова, жандарма и
лошади. «Господи! Хоть бы он убежал», — подумал я и с помутившейся почти головой от того, что видел и что предстояло еще видеть, уехал домой.
У конца трудного спуска произошла неожиданная остановка. По сторонам дорожки замелькали какие-то
фигуры с винтовками за плечами, по-видимому, казаки. Ямщики едва удержали переднюю тройку. Задние
лошади чуть не попали ногами в передние сани… храпели, бились, часто и тревожно звенели колокольцы и бубенчики…
Еще один мостик с фонарями, еще пустырь — и мы въехали в улицу сибирской слободки, погруженной в глубокий сон. У одного дома мы увидели оседланную
лошадь. Знакомая
фигура в шлыке хлопотала около нее, снимая переметы… В замерзшие окна виднелся свет, тоже, как и в резиденции, мелькали тени и слышались нестройные пьяные песни…
Я тронул
лошадь поводом, но, пробежав несколько сажен, она вдруг шарахнулась в сторону, так что я едва усидел. Впереди на дороге, прямо перед нами, стояли на коленях две человеческие
фигуры.
Это возвращался избегнувший погони Файбиш.
Лошади его были покрыты пеной и дышали часто и прерывисто. Острые глаза старого контрабандиста различили съежившуюся в темноте
фигуру. Он придержал
лошадей и окликнул вполголоса...
Среди толпы, освещенная багровым пламенем пожара, появилась вдруг высокая
фигура человека на вороной
лошади.
Не знаю за что, но император Павел I любил Шишкова; он сделал его генерал-адъютантом, что весьма не шло к его
фигуре и над чем все тогда смеялись, особенно потому, что Шишков во всю свою жизнь не езжал верхом и боялся даже
лошадей; при первом случае, когда Шишкову как дежурному генерал-адъютанту пришлось сопровождать государя верхом, он объявил, что не умеет и боится сесть на
лошадь.
И от всей его
фигуры, прочной и большой, как и от
лошади, мясистой, пегой и тоже уродливо большой, от колёс арбы, высоких, стянутых толстыми шинами, — разило сытостью, силой, здоровьем.
Метель стихла, но снег шел густо, и тройка
лошадей у крыльца виднелась точно сквозь сетку. Ямщик только что взобрался на козлы. В открытой перекладной сидела какая-то темная
фигура. Еще две
фигуры подошли к повозке.
Что это? Сон или действительность? Прямо на меня во весь опор неслась
лошадь передового кабардинца. Седой бородатый всадник по-юношески ловко изогнулся в седле. Рослая
фигура старика все ниже клонилась к луке, чалма, скользнув вдоль крупа
лошади, белела теперь у ног коня, седая борода мела узкую тропинку… Быстрое, ловкое, неожиданное движение — и гость-кабардинец, совсем припав к земле, на всем скаку зубами выхватил торчащий из земли кинжал и снова взлетел в седло, не выпуская изо рта добычу.
Едва миновав темные
фигуры мельниц, из которых одна неуклюже махала своими большими крыльями, и выехав за станицу, я заметил, что дорога стала тяжелее и засыпанное, ветер сильнее стал дуть мне в левую сторону, заносить вбок хвосты и гривы
лошадей и упрямо поднимать и относить снег, разрываемый полозьями и копытами.
И небольшая
фигура его на рыси грудью взвалилась на спину
лошади, потом соскочила на снег, не останавливаясь, пробежала за санями и ввалилась в них, с выпущенными кверху через грядку ногами. Высокий Василий, так же как и прежде, молча сел в передние сани с Игнашкой и с ним вместе стал искать дорогу.
С четверть часа после перекладки я не спал и развлекался рассматриванием
фигуры нового ямщика и
лошадей.
А сколько фанаберии и амбиции было в его тяжеловесной
фигуре, когда он грациозным манием руки велел лакею подавать
лошадь!
Оба, Игорь и Милица, ползли теперь между ними, почти не отделяясь от земли. Там, далеко впереди, маячившая стрельчатая колокольня костела, казалось, медленно, чуть заметно, но неустанно плыла навстречу к ним. И белые домики селения плыли заодно с ней. Постепенно стали намечаться копошившиеся на единственной улице селения люди, потом задвигались и более крупные
фигуры. То были
лошади неприятельского отряда, засевшего там.
Через низкие ограды садов, пригнувшись, скакали всадники в папахах, трещали выстрелы, от хуторов бежали женщины и дети. Дорогу пересек черный, крючконосый человек с безумным лицом, за ним промчались два чеченца с волчьими глазами. Один нагнал его и ударил шашкой по чернокудрявой голове, человек покатился в овраг. Из окон убогих греческих хат летел скарб, на дворах шныряли гибкие
фигуры горцев. Они увязывали узлы, навьючивали на
лошадей. От двух хат на горе черными клубами валил дым.
Мы уже сели в коляску, когда впереди нас поднялось облако пыли и внезапно предстала верхом пред нами на
лошади тоненькая баронесса в черной амазонке с длинным вуалем, окутывавшим белым облаком всю ее изящную
фигуру.
За несколько шагов до крыльца храп
лошадей заслышался явственно, и пыль, вздымаясь высокими клубами, совсем закрыла
фигуру Усатина, когда он подъезжал к конторе.
Я различал уже зеленые лафеты и ящики, покрытую туманной сыростью медь орудий, знакомые, невольно изученные до малейших подробностей
фигуры моих солдат, гнедых
лошадей и ряды пехоты с их светлыми штыками, торбами, пыжовниками и котелками за спинами.
Зрение у него было чрезвычайно острое. Он искал глазами, нет ли Серафимы на террасе… Женской
фигуры он не замечал. На дворе — никого. Сарай растворен. Значит, барыню привезли уже из посада, и кучер проваживает
лошадей.