Неточные совпадения
Ромашов, до сих пор не приучившийся справляться со своим молодым сном, по обыкновению опоздал
на утренние занятия и с неприятным чувством стыда и тревоги подходил к плацу,
на котором
училась его рота. В этих знакомых ему чувствах всегда было много унизительного для молодого
офицера, а ротный командир, капитан Слива, умел делать их еще более острыми и обидными.
Носи портянки, ешь грубую солдатскую пищу, спи
на нарах, вставай в шесть утра, мой полы и окна в казармах, учи солдат и
учись от солдат, пройди весь стаж от рядового до дядьки, до взводного, до ефрейтора, до унтер-офицера, до артельщика, до каптенармуса, до помощника фельдфебеля, попотей, потрудись, белоручка, подравняйся с мужиком, а через год иди в военное училище, пройди двухгодичный курс и иди в тот же полк обер-офицером.
— Потому что — я бедный… Бедным нужно много
учиться, от этого они тоже богатыми станут, — в доктора пойдут, в чиновники, в
офицеры… Я тоже буду звякарем… сабля
на боку, шпоры
на ногах — дрынь, дрынь! А ты чем будешь?
Она была воспитана по-старинному, т. е. окружена мамушками, нянюшками, подружками и сенными девушками, шила золотом и не знала грамоты; отец ее, несмотря
на отвращение свое от всего заморского, не мог противиться ее желанию
учиться пляскам немецким у пленного шведского
офицера, живущего в их доме.
— Мы можем в Англии взять с собой в плавание учителя-англичанина, конечно,
на наш общий счет, пропорционально получаемому содержанию, — деликатно заметил капитан, которому, как знающему,
учиться, однако, не предстояло. — Вероятно, все
офицеры согласятся
на это… Хотите?
После бурной молодости гвардейского
офицера, сосланного
на Кавказ, он прошел через прожигание жизни за границей, где стал
учиться и рациональному хозяйству, вперемежку с нервными заболеваниями.
Калакуцкий все это одобрил. Они подходили друг к другу. Строитель был человек малограмотный, нигде не
учился, вышел в
офицеры из юнкеров, но родился в барской семье. Его прикрывал плохой французский язык и лоск, вывозили сметка и смелость. Но ему нужен был
на время пособник в таком роде, как Палтусов, гораздо образованнее, новее, тоньше его самого.
Узнаю потрясающие вещи. Ксения «изменила» искусству, бросила мечту о сцене, вышла замуж за одного молоденького
офицера, друга детства, и занялась исключительно хозяйством. А Борис Коршунов, как-то застенчиво краснея и в то же время гордо блестя глазами, сообщает мне Маруся, имел такой огромный успех за это лето во Пскове, что, возомнив себя вполне законченным прекрасным актером, решил, что
учиться ему нечему, да и ни к чему больше. К тому же, его пригласили
на главные роли в один из лучших театров столицы.
Да и
на самом деле гвардейские
офицеры должны были позабыть свой прежний изнеженный образ жизни, приучить себя вставать рано, быть до света в мундирах, перестать кутаться в шубы и муфты, разъезжать, по примеру вельмож, в каретах с егерями и гайдуками, но наравне с солдатами должны были быть ежедневно в строю, ходить в одних мундирах пешком или ездить
на извозчиках и
на своих лошадях в одиночку, и несмотря
на зимнюю стужу и сильные морозы,
учиться ружейным приемам и упражняться в них в присутствии самого государя.
Он говорил об академии, куда поедет
учиться Николай Иванович; он тихо и загадочно шептал о какой-то красивой и хорошей девушке, которая его полюбит; он рисовал живые картины веселого шумного бала,
на котором стройный
офицер с затянутой талией ловко отбивает такт мазурки и ведет остроумную и интересную беседу.