Неточные совпадения
Гагин ничего не отвечал ей; а она, с стаканом
в руке, пустилась карабкаться по развалинам, изредка останавливаясь, наклоняясь и с забавной важностью
роняя несколько капель
воды, ярко блестевших на солнце. Ее движенья были очень милы, но мне по-прежнему было досадно на нее, хотя я невольно любовался ее легкостью и ловкостью. На одном опасном месте она нарочно вскрикнула и потом захохотала… Мне стало еще досаднее.
Рано утром она вычистила самовар, вскипятила его, бесшумно собрала посуду и, сидя
в кухне, стала ожидать, когда проснется Николай. Раздался его кашель, и он вошел
в дверь, одной рукой держа очки, другой прикрывая горло. Ответив на его приветствие, она унесла самовар
в комнату, а он стал умываться, расплескивая на пол
воду,
роняя мыло, зубную щетку и фыркая на себя.
Она вспыхнула и с живостью обернулась,
уронив в свою очередь удочку
в воду. Но Александр смотрел уже
в другую сторону.
Павлюкан отобедал один. Он собрал ложки и хлеб
в плетенный из лыка дорожный кошель, опрокинул на свежую траву котел и, залив
водой костерчик, забрался под телегу и немедленно последовал примеру протопопа. Лошади отца Савелия тоже недолго стучали своими челюстями; и они одна за другою скоро утихли,
уронили головы и задремали.
— Ну уж извините, Григорий Михайлыч! Если я решусь, если я убегу, так убегу с человеком, который это сделает для меня, собственно для меня, а не для того, чтобы не
уронить себя во мнении флегматической барышни, у которой
в жилах вместо крови
вода с молоком, du lait coupe! И еще скажу я вам: мне, признаюсь,
в первый раз довелось услышать, что тот, к кому я благосклонна, достоин сожаления, играет жалкую роль! Я знаю роль более жалкую: роль человека, который сам не знает, что происходит
в его душе!
Было поздно; сильный ветер дул с взморья; черные тучи, окровавленные снизу лучами солнца,
роняли огромные капли теплой
воды на растрескавшуюся землю. Феодор, взволнованный встречею и боясь грозы, не хотел ехать далее и свернул
в монастырь Энат, лежащий возле Александрии. Служитель божий, гражданин всего мира христианского,
в те времена везде находил отворенную дверь, и всюду приход его считался счастием, тем паче
в монастыре, куда приходили все бедные и труждающиеся дети церкви.
Один человек ехал на лодке и
уронил драгоценный жемчуг
в море. Человек вернулся к берегу, взял ведро и стал черпать
воду и выливать на землю. Он черпал и выливал три дня без устали.
Он был на кубрике,
в помещении команды, приказал там открыть несколько матросских чемоданчиков, спускался
в трюм и нюхал там трюмную
воду, заглянул
в подшкиперскую,
в крюйт-камеру,
в лазарет, где не было ни одного больного,
в кочегарную и машинное отделение, и там, не
роняя слова, ни к кому не обращаясь с вопросом, водил пальцем
в белоснежной перчатке по частям машины и глядел потом на перчатку, возбуждая трепет и
в старшем офицере и старшем механике.
Однажды он попал босой ногой
в котел с кашей, другой раз
уронил мыло
в реку, а, потянувшись за ним, сам упал
в воду.
Густой, раскидистый липовый куст нависал с косогора над ключом.
Вода в ключе была холодная и прозрачная, темная от тени. Юноши и девушки, смеясь, наполняли кувшины
водою.
Роняя сверкавшие под солнцем капли, ставили кувшины себе на голову и вереницею поднимались по тропинке вверх.