Неточные совпадения
Предводителем на место Снеткова предполагалось поставить или Свияжского или, еще лучше, Неведовского, бывшего
профессора, замечательно
умного человека и большого приятеля Сергея Ивановича.
Прошло пять лет лечения в Швейцарии у известного какого-то
профессора, и денег истрачены были тысячи: идиот, разумеется,
умным не сделался, но на человека, говорят, все-таки стал походить, без сомнения, с грехом пополам.
Профессор был не старый человек, с приятным,
умным выражением, которое особенно давала ему чрезвычайно выпуклая нижняя часть лба.
К великому удивлению моему, Иконин не только прочел, но и перевел несколько строк с помощью
профессора, который ему подсказывал. Чувствуя свое превосходство перед таким слабым соперником, я не мог не улыбнуться и даже несколько презрительно, когда дело дошло до анализа и Иконин по-прежнему погрузился в очевидно безвыходное молчание. Я этой
умной, слегка насмешливой улыбкой хотел понравиться
профессору, но вышло наоборот.
Профессор несколько минут изучает письмо, и чем дальше, тем больше расплывается на его
умном лице веселая улыбка.
— Жиды во всем
умные, и в ученьи, и во всем. Если бы жидов пускали в
профессора, то все
профессора из жидов были бы. А польки все — неряхи.
Венчал академический священник,
профессор богословия, человек
умный и красноречивый.
И досаднее всего, что курица Гнеккер оказывается гораздо
умнее орла-профессора.
Позже, перед вечером, к нам придет один новый друг,
профессор духовной академии Иван Иванович Альтанский; это очень
умный, скромный и честный человек, при котором я прошу тебя держать себя в разговорах скромно и рассудительно.
Войницкий. А
профессора, к сожалению, еще не съела моль. По-прежнему от утра до глубокой ночи сидит у себя в кабинете и пишет. «Напрягши ум, наморщивши чело, всё оды пишем, пишем, и ни себе, ни им похвал нигде не слышим». Бедная бумага! Сонечка по-прежнему читает
умные книжки и пишет очень
умный дневник.
Хрущов. Я сейчас кончу и уйду. Да, я мелок, но и вы,
профессор, не орел! Мелок Жорж, который ничего не нашел
умнее сделать, как только пустить себе пулю в лоб. Все мелки! Что же касается женщин…
Приехал из Арматлука столяр Капралов, — его выбрали заведовать местным отделом народного образования. Он был трезв, и еще больше Катю поражало несоответствие его простонародных выражений с
умными, странно-интеллигентными глазами.
Профессор и Катя долго беседовали с ним, наметили втроем открытие рабоче-крестьянского клуба, дома ребенка, школы грамоты. Капралов расспрашивал, что у них по народному образованию делается в городе, на лету ловил всякую мысль, и толковать с ним было одно удовольствие.
Особенно выдавался в то время уже знаменитый
профессор психиатрии Эмиль Крепелин — нестарый, тридцатипятилетний, человек с окладистой каштановой бородой и
умными, внимательными глазами.
Ездили к ним молодые, и средних лет, и пожилые мужчины, военные, чиновники, предводители дворянства, писатели, пианисты, художники,
профессора, всякие
умные люди…
Писал очень
умные статьи в харьковских газетах и готовился в
профессора.