Неточные совпадения
Чувство
радости от близости к ней, всё усиливаясь, дошло до того, что, подавая ей в ее корзинку найденный им огромный на тонком корне с завернувшимися краями березовый гриб, он взглянул ей в глаза и, заметив краску радостного и испуганного волнения, покрывшую ее лицо, сам смутился и
улыбнулся ей молча такою улыбкой, которая слишком много говорила.
— Это, милый,
от радости да
от старости, — говорит она,
улыбаясь. — Я ведь уж старая, за шестой десяток лета-вёсны мои перекинулись-пошли.
Мать
улыбнулась. Ей было ясно: если теперь листки появятся на фабрике, — начальство должно будет понять, что не ее сын распространяет их. И, чувствуя себя способной исполнить задачу, она вся вздрагивала
от радости.
Она
улыбалась, пожимала руки, кланялась, и хорошие, светлые слезы сжимали горло, ноги ее дрожали
от усталости, но сердце, насыщенное
радостью, все поглощая, отражало впечатления подобно светлому лику озера.
Глядя на людей, связанных любовью, не помнящих себя
от восторга, он
улыбался иронически и думал: «Погодите, опомнитесь; после первых
радостей начнется ревность, сцены примирения, слезы.
«Да, твой, вечно твой», — прибавлял он. Впереди
улыбалась слава, и венок, думал он, сплетет ему Наденька и перевьет лавр миртами, а там… «Жизнь, жизнь, как ты прекрасна! — восклицал он. — А дядя? Зачем смущает он мир души моей? Не демон ли это, посланный мне судьбою? Зачем отравляет он желчью все мое благо? не из зависти ли, что сердце его чуждо этим чистым
радостям, или, может быть, из мрачного желания вредить… о, дальше, дальше
от него!.. Он убьет, заразит своею ненавистью мою любящую душу, развратит ее…»
Он чётко помнит, что, когда лежал в постели, ослабев
от поцелуев и стыда, но полный гордой
радости, над ним склонялось розовое, утреннее лицо женщины, она
улыбалась и плакала, её слёзы тепло падали на лицо ему, вливаясь в его глаза, он чувствовал их солёный вкус на губах и слышал её шёпот — странные слова, напоминавшие молитву...
Рояль был раскрыт, и на пюпитре стояли ноты — чуждая грамота для Саши! Нерешительно, разинув
от волнения рот, постукивал по клавишам Петруша и, словно боясь перепутать пальцы, по одному держал крепко и прямо, остальные ногтями вжимал в ладонь; и то раскрывался в
радости, когда получалось созвучие, то кисло морщился и еще торопливее бил не те. Солидно
улыбался Андрей Иваныч и вкривь и вкось советовал...
Тотчас же раздался выстрел. Увидев, что Лаевский стоит на месте, а не упал, все посмотрели в ту сторону, откуда послышался крик, и увидели дьякона. Он, бледный, с мокрыми, прилипшими ко лбу и к щекам волосами, весь мокрый и грязный, стоял на том берегу в кукурузе, как-то странно
улыбался и махал мокрой шляпой. Шешковский засмеялся
от радости, заплакал и отошел в сторону…
Не одна 30-летняя вдова рыдала у ног его, не одна богатая барыня сыпала золотом, чтоб получить одну его улыбку… в столице, на пышных праздниках, Юрий с злобною
радостью старался ссорить своих красавиц, и потом, когда он замечал, что одна из них начинала изнемогать под бременем насмешек, он подходил, склонялся к ней с этой небрежной ловкостью самодовольного юноши, говорил,
улыбался… и все ее соперницы бледнели… о как Юрий забавлялся сею тайной, но убивственной войною! но что ему осталось
от всего этого? — воспоминания? — да, но какие? горькие, обманчивые, подобно плодам, растущим на берегах Мертвого моря, которые, блистая румяной корою, таят под нею пепел, сухой горячий пепел! и ныне сердце Юрия всякий раз при мысли об Ольге, как трескучий факел, окропленный водою, с усилием и болью разгоралось; неровно, порывисто оно билось в груди его, как ягненок под ножом жертвоприносителя.
Шакро хитро подмигнул мне глазом и расхохотался ещё сильней. Я тоже
улыбался, слыша его весёлый, здоровый смех. Два-три часа, проведённые нами у костра чабанов, и вкусный хлеб с салом оставили
от утомительного путешествия только лёгонькую ломоту в костях; но это ощущение не мешало нашей
радости.
Нежный человек, полубольной
от хронического недоедания, изнуренный упорными поисками прочной истины, он не знал никаких
радостей, кроме чтения книг, и, когда ему казалось, что он примирил противоречия двух сильных умов, его милые, темные глаза детски-счастливо
улыбались.
— Боже! — ликуя, воскликнул Коротков. — Я спасен! Я спасен! — и, не помня себя, он сжал костлявую когтистую руку старичка. Тот
улыбнулся. На миг
радость Короткова померкла. Что-то странное, зловещее мелькнуло в синих глазных дырках старика. Странна показалась и улыбка, обнажавшая сизые десны. Но тотчас же Коротков отогнал
от себя неприятное чувство и засуетился.
— Устал только немного. Да и сами посудите: в Андрониевскую больницу слетай, в Дегтяревскую слетай, в Шепилевскую слетай. А дела сколько! В одной Дегтяревской пятеро ребят в крупе, задыхаются мальцы, один уже свистит. Ну, дунул на него Николай — и сейчас, это, дыхание ровное,
улыбнулся, пить попросил. А уже два дня ничего не пил и не ел. Так мы с Николаем даже прослезились
от радости. Честное слово!
Нина Александровна. (целуя дочь). Чудесная, золотая головка!.. Я так рада, так рада…(Взглянув на дочь). Лена! видно, я малодушнее тебя: я чуть не прыгаю
от радости при виде такого богатства, а ты и не
улыбнешься!
— Тебе-то, Дунюшка,
от перемены в жизни тяготы не будет, — сказал,
улыбаясь, Патап Максимыч. — Да что ж ты все молчишь, что не поделишься со мной своей
радостью? Можно, что ли, поздравить тебя с женихом?..
Соня. Не уходите, крестненький… Когда ты объяснялся мне, я всякий раз задыхалась
от радости, но я была скована предрассудками; отвечать тебе правду мне мешало то же самое, что теперь мешает моему отцу
улыбаться Елене. Теперь я свободна…
Уляша застенчиво
улыбнулась и опустила глаза. Катя, сквозь стыд, сквозь гадливую дрожь душевную, упоенно торжествовала, — торжествовала широкою
радостью освобождения
от душевных запретов,
радостью выхода на открывающуюся дорогу. И меж бараньих шапок и черных свит она опять видела белые спины в красных полосах, и вздрагивала
от отвращения, и отворачивалась.
Солнце садилось. Нежно и сухо все золотилось кругом. Не было хмурых лиц. Светлая, пьяная
радость шла
от красивой работы. И пьянела голова
от запаха сена. Оно завоевало все, — сено на укатанной дороге, сено на ветвях берез, сено в волосах мужчин и на платках баб. Федор Федорович смотрел близорукими глазами и
улыбался.
Для фельдшера, который уже помирился со своим несчастьем, такой поворот дела был неожиданным сюрпризом. Он даже побледнел
от радости. Что-то он хотел сказать и протянул вперед руку, но ничего не сказал, а тупо
улыбнулся и вышел.
Во всю дорогу Петя приготавливался к тому, как он, как следует большому и офицеру, не намекая на прежнее знакомство, будет держать себя с Денисовым. Но как только Денисов
улыбнулся ему, Петя тотчас же просиял, покраснел
от радости и забыв приготовленную официальность, начал рассказывать о том, как он проехал мимо французов и как он рад, что ему дано такое поручение, и что он был уже в сражении под Вязьмой и что там отличился один гусар.