Неточные совпадения
Бурмистр потупил голову,
— Как приказать изволите!
Два-три денька хорошие,
И
сено вашей милости
Все
уберем, Бог даст!
Не правда ли, ребятушки?.. —
(Бурмистр воротит к барщине
Широкое лицо.)
За барщину ответила
Проворная Орефьевна,
Бурмистрова кума:
— Вестимо так, Клим Яковлич.
Покуда вёдро держится,
Убрать бы
сено барское,
А наше — подождет!
— За погодку
убрать!
Сено же будет! — сказал старик, присевший подле Левина. — Чай, не
сено! Ровно утятам зерна рассыпь, как подбирают! — прибавил он, указывая на навиваемые копны. — С обеда половину добрую свезли.
— Вот внук мой, Борис Павлыч! — сказала она старосте. — Что,
убирают ли
сено, пока горячо на дворе? Пожалуй, дожди после жары пойдут. Вот барин, настоящий барин приехал, внук мой! — говорила она мужикам. — Ты видал ли его, Гараська? Смотри же, какой он! А это твой, что ли, теленок во ржи, Илюшка? — спрашивала при этом, потом мимоходом заглянула на пруд.
Я не мог окинуть глазами обширных лугов с бесчисленными стогами
сена, между которыми шевелились якуты, накладывая на волов
сено,
убирая хлеб.
К счастию, страда кончается: и с озимым отсеялись, и снопы с поля свезены и сложены в скирды, и последнее
сено убрали.
— Берите у меня пустота! — советует он мужичкам, — я с вас ни денег, ни
сена не возьму — на что мне! Вот лужок мой всем миром
уберете — я и за то благодарен буду! Вы это шутя на гулянках сделаете, а мне — подспорье!
Ладно ли пашню вспахала?
Выди, родимой, взгляни!
Сухо ли
сено убрала?
Прямо ли стоги сметала?..
Я на граблях отдыхала
Все сенокосные дни!
Ушли. Горбун, посмотрев вслед им, тоже встал, пошёл в беседку, где спал на
сене, присел на порог её. Беседка стояла на холме, обложенном дёрном, из неё, через забор, было видно тёмное стадо домов города, колокольни и пожарная каланча сторожили дома. Прислуга
убирала посуду со стола, звякали чашки. Вдоль забора прошли ткачи, один нёс бредень, другой гремел железом ведра, третий высекал из кремня искры, пытаясь зажечь трут, закурить трубку. Зарычала собака, спокойный голос Тихона Вялова ударил в тишину...
Сегодня праздник, завтра, в субботу,
убирать рожь, возить
сено, а потом воскресенье, опять праздник; каждый день погромыхивал дальний гром; парило, похоже было на дождь, и, глядя теперь на поле, каждый думал о том, дал бы бог вовремя убраться с хлебом, и было весело и радостно, и непокойно на душе.
Назар — хороший старик; от него всегда так уютно пахнет черным хлебом и чуть-чуть вином; движения у него неторопливые и мягкие, овес и
сено в его дни кажутся вкуснее, и приятно слушать, когда он,
убирая лошадь, разговаривает с ней вполголоса с ласковой укоризной и все кряхтит. Но нет в нем чего-то главного, лошадиного, и во время прикидки чувствуется через вожжи, что его руки неуверенны и неточны.
У Павлика были положительно золотые руки. За что он ни брался, все у него выходило споро и красиво. И трудолюбив он был, как муравей: то огород разведет, то коробочки клеит, то
сено убирает на покосе или рыбу удит в пруду. И эта, подаренная матери, им самим переплетенная, книжечка — одна прелесть.
Мужики при встречах смотрят угрюмыми, презирающими глазами и отворачиваются. Каждый вечер за ужином идут ярые споры,
убирать ли дальние покосы. Возить оттуда — перевозка станет дороже
сена; там метать стога — мужики их растащат или подожгут.
— Извольте, — заключил Мартынов: — я договорю: здесь ничего худого нет и никакого дурного умысла не было, а
сено убрали мы.
— Мы, наша компания, — артистки и артисты… Мы ходили, бродили по острову в ожидании дня… пришли на место, где оставалось
сено, и вилы, и грабли… Одна французская актриса взяла грабли и говорит: «давайте
уберем за этих бедных старичков», и все стали гресть и копнить, и скопнили. Но теперь мне — как православному — это очень неприятно, и я пришел просить вас разъяснить это кому нужно и не допустить до ложных толкований.