Неточные совпадения
Становилось
темнее, с гор повеяло душистой свежестью, вспыхивали огни, на черной плоскости озера являлись медные
трещины. Синеватое туманное небо казалось очень близким земле, звезды без лучей, похожие на куски янтаря, не углубляли его. Впервые Самгин подумал, что небо может быть очень бедным и грустным. Взглянул на часы: до поезда в Париж оставалось больше двух часов. Он заплатил за пиво, обрадовал картинную девицу крупной прибавкой «на чай» и не спеша пошел домой, размышляя о старике, о корке...
Сам он не чувствовал позыва перевести беседу на эту тему. Низко опущенный абажур наполнял комнату оранжевым туманом.
Темный потолок, испещренный
трещинами, стены, покрытые кусками материи, рыжеватый ковер на полу — все это вызывало у Клима странное ощущение: он как будто сидел в мешке. Было очень тепло и неестественно тихо. Лишь изредка доносился глухой гул, тогда вся комната вздрагивала и как бы опускалась; должно быть, по улице ехал тяжело нагруженный воз.
Под правым ухом у него была глубокая
трещина, красная, словно рот; из нее, как зубы, торчали синеватые кусочки; я прикрыл глаза со страха и сквозь ресницы видел в коленях Петра знакомый мне шорный [Шорный — связанный с изготовлением ременной упряжи, седел, уздечек и т. п. кожаных изделий.] нож, а около него скрюченные,
темные пальцы правой руки; левая была отброшена прочь и утонула в снегу.
Трещины и углубления в камнях были заняты топорками — странными птицами величиной с утку, с
темной общей окраской, белесоватой головой и уродливыми оранжево-зелеными клювами, за которые они получили название морских попугаев.
Над Монте-Соляро [Монте-Соляро — высшая горная точка острова Капри, 585 м. над уровнем моря.] раскинулось великолепное созвездие Ориона, вершина горы пышно увенчана белым облаком, а обрыв ее, отвесный, как стена, изрезанный
трещинами, — точно чье-то
темное, древнее лицо, измученное великими думами о мире и людях.
Всего лучше Пепе, когда он один стоит где-нибудь в камнях, вдумчиво разглядывая их
трещины, как будто читая по ним
темную историю жизни камня. В эти минуты живые его глаза расширены, подернуты красивой пленкой, тонкие руки за спиною и голова, немножко склоненная, чуть-чуть покачивается, точно чашечка цветка. Он что-то мурлычет тихонько, — он всегда поет.
Простенки между окон испещряли
трещины и
темные пятна отвалившейся штукатурки — точно время иероглифами написало на стенах дома его биографию. Крыша, наклонившаяся на улицу, еще более увеличивала его плачевный вид — казалось, что дом нагнулся к земле и покорно ждет от судьбы последнего удара, который превратит его в бесформенную груду полугнилых обломков.
Через некоторое время дорога вышла из лесу и направилась через опушку к реке. На другой стороне, казалось, совсем близко, стояли стеной скалы, изломанные, причудливые, мертвые, с
трещинами, выступами, ущельями… А под ними, убегая вдаль, струилась
темная река.
Действительно, это как будто гигантская
трещина, по дну которой клубится
темная река, обставленная угрюмыми скалами, обрывами, ущельями.
Такое же точно золото отдельными блестками тихо сверкает и в
трещинах старой коры, и в
темных навесах иглистых ветвей, и капля за каплей каплет оттуда на сыпучий песок.