Для вас, души моей царицы,
Красавицы, для вас одних
Времен минувших небылицы,
В часы досугов золотых,
Под шепот старины болтливой,
Рукою верной я писал;
Примите ж вы мой труд игривый!
Ничьих не
требуя похвал,
Счастлив уж я надеждой сладкой,
Что дева с трепетом любви
Посмотрит, может быть, украдкой
На песни грешные мои.
Неточные совпадения
Одним словом, я работница за плату, я
требую тотчас же платы, то есть
похвалы себе и платы за любовь любовью.
Стало быть, вы не стали бы
требовать еще другой
похвалы, кроме той, прежней.
Неужто нельзя меня просто съесть, не
требуя от меня
похвал тому, что меня съело?
Лицо Захаревского уже явно исказилось. Александра Григорьевна несколько лет вела процесс, и не для выгоды какой-нибудь, а с целью только показать, что она юристка и может писать деловые бумаги. Ардальон Васильевич в этом случае был больше всех ее жертвой: она читала ему все сочиняемые ею бумаги, которые в смысле деловом представляли совершенную чушь;
требовала совета у него на них, ожидала от него
похвалы им и наконец давала ему тысячу вздорнейших поручений.
Напрасно буду я заверять, что тут даже вопроса не может быть, — моего ответа не захотят понять и даже не выслушают, а будут с настойчивостью, достойною лучшей участи, приставать:"Нет, ты не отлынивай! ты говори прямо: нужны ли армии или нет?"И если я, наконец, от всей души, от всего моего помышления возопию:"Нужны!"и, в подтверждение искренности моих слов,
потребую шампанского, чтоб провозгласить тост за процветание армий и флотов, то и тогда удостоюсь только иронической
похвалы, вроде:"ну, брат, ловкий ты парень!"или:"знает кошка, чье мясо съела!"и т. д.
— Кажется, господа, стихи эти не
требуют сторонней
похвалы.
Я слышал потом, как тронутая до глубины сердца маменька интересной девочки в отборных выражениях просила Юлиана Мастаковича сделать ей особую честь, подарить их дом своим драгоценным знакомством; слышал, с каким неподдельным восторгом Юлиан Мастакович принял приглашение и как потом гости, разойдясь все, как приличие
требовало, в разные стороны, рассыпались друг перед другом в умилительных
похвалах откупщику, откупщице, девочке и в особенности Юлиану Мастаковичу.
«Неужели нельзя меня просто съесть, не
требуя от меня
похвал тому, что меня съело?»
Снова и снова оборвется под этим взглядом осанна, и снова с содроганием, в неутоленном негодовании своем, просит человек: «Неужели нельзя меня просто съесть, не
требуя от меня
похвал тому, что меня съело?»