Неточные совпадения
— Он говорил о
том, о чем я сама хочу говорить, и мне легко быть его адвокатом: о
том, нет ли возможности и нельзя ли… — Дарья Александровна
запнулась, — исправить, улучшить твое положение… Ты знаешь, как я смотрю… Но всё-таки, если возможно, надо выйти замуж…
— Я очень рад, что вы приехали, — сказал он, садясь подле нее, и, очевидно желая сказать что-то, он
запнулся. Несколько раз он хотел начать говорить, но останавливался. Несмотря на
то, что, готовясь к этому свиданью, она учила себя презирать и обвинять его, она не знала, что сказать ему, и ей было жалко его. И так молчание продолжалось довольно долго. — Сережа здоров? — сказал он и, не дожидаясь ответа, прибавил: — я не буду обедать дома нынче, и сейчас мне надо ехать.
А между
тем Пульхерия Александровна, без ее поддержки, видимо находилась в нерешимости. Наконец,
запинаясь и беспрерывно посматривая на дочь, объявила, что ее чрезвычайно заботит теперь одно обстоятельство.
На этом слове он
запнулся и потерялся до
того, что сел на собственную шляпу.
— И мы не ожидали, — перебил он меня, — что ж?
тем лучше. Позвольте рекомендоваться: меня зовут Гагиным, а вот это моя… — он
запнулся на мгновенье, — моя сестра. А ваше имя позвольте узнать?
Он
запнулся за порог крыльца и выскочил на двор, а бабушка перекрестилась и задрожала вся, не
то молча заплакав, не
то — смеясь.
Вихров велел сотскому показывать дорогу и пошел. Мелков, очень слабый, как видно, на ногах, следуя за ним, беспрестанно
запинался. Мужики шли сзади их. Время между
тем было далеко за полдень. Подойдя к лесу, Вихров решился разделить свои силы.
Сейчас же улегшись и отвернувшись к стене, чтобы только не видеть своего сотоварища, он решился, когда поулягутся немного в доме, идти и отыскать Клеопатру Петровну; и действительно, через какие-нибудь полчаса он встал и, не стесняясь
тем, что доктор явно не спал, надел на себя халат и вышел из кабинета; но куда было идти, — он решительно не знал, а потому направился, на всякий случай, в коридор, в котором была совершенная темнота, и только было сделал несколько шагов, как за что-то
запнулся, ударился ногой во что-то мягкое, и вслед за
тем раздался крик...
— Я надеюсь, что пойму и как должно… оценю
то, что вы скажете, — проговорила,
запинаясь, Наташа.
—
Запнулся! — захохотал Ставрогин. — Нет, я вам скажу лучше присказку. Вы вот высчитываете по пальцам, из каких сил кружки составляются? Всё это чиновничество и сентиментальность — всё это клейстер хороший, но есть одна штука еще получше: подговорите четырех членов кружка укокошить пятого, под видом
того, что
тот донесет, и тотчас же вы их всех пролитою кровью, как одним узлом, свяжете. Рабами вашими станут, не посмеют бунтовать и отчетов спрашивать. Ха-ха-ха!
На мгновение он остановился, поглядел на
то место, о которое
запнулся, и, вслух проговорив: «Переменить», — вышел в дверь.
Я знал, что в таких переправах нельзя смотреть вниз, особенно здесь, на грохочущие буруны, но приходилось смотреть под ноги,
того и гляди,
запнешься за торчащую ветку или нога попадет на какую-нибудь неровность зыбившегося подо мной висячего пути.
Яков Львович молчал и только с состраданием смотрел на мать: он знал, что торговая совесть этих белых, мягкотелых сыновей ее не
запнется и под перевод колоколов, повторит
то же самое, что говорят они теперь, и тогда дело только будет хуже в
том отношении, что они явятся чистыми перед всеми людьми своего круга, которые так или иначе нынче в чистоте их сомневаются.
— Вот, изволите видеть, — объяснил, наконец, Миклаков (язык у него при этом несколько даже
запинался), — в
той статье, о которой вы так обязательно напомнили мне, говорится, что я подкуплен правительством; а так как я человек искренний,
то и не буду этого отрицать, — это более чем правда: я действительно служу в тайной полиции.
— А
то, что… — начал Оглоблин, и шепелявый язык его немного
запнулся при этом, — будто бы архиерей… я, ей-богу, передаю вам
то, что другие говорили, спросил даже: дама она или девица… Слышали вы это?
Миклаков начал, немножко
запинаясь, и был при этом не
то что уж красный, а какой-то багровый.
— Ведь черт его знал, что он тут сидит! — рассуждали бурлаки, срывая злобу на чужом сплавщике. — Кабы знать, так не
то бы и было… Мы вон как хватски пробежали под Молоковом, а тут за лягушку
запнулись.
Тот не ответил. И только, когда тронулась карета, вдруг спросил ломаным русским языком,
запинаясь...
— Еще минуточку проживет, — одними губами, без звука в ухо сказал мне фельдшер. Потом
запнулся и деликатно посоветовал: — Вторую ногу, может, и не трогать, доктор. Марлей, знаете ли, замотаем… а
то не дотянет до палаты… А? Все лучше, если не в операционной скончается.
Чувствовал он, что если
запнется,
то все сразу к черту пойдет.
— Ну да, да, — перебил ее Харлов, — было там кое-что… неважное. Только вот что доложу вам, — прибавил он с расстановкой. — Не смутили меня вчерась пустые Сувенировы слова; даже сам господин стряпчий, хоть и обстоятельный он человек, — и
тот не смутил меня; а смутила меня… — Тут Харлов
запнулся.
Читая какую-то пьесу наизусть, он
запнулся, сделал знак рукой мальчику, и
тот сейчас бросился к шкафу, достал из него и принес, кажется, пять больших книг, в лист, в переплете, но рукописных: это были сочинения Николева.
Тут батенька еще с кубком для пожелания пану полковнику благополучного пути; пан полковник, почесав чуб,
запинаясь, с трудом произносит:"Верно пан подпрапорный (батенька имел чин подпрапорного; я расскажу, как они его дослужилися), верно подносит
того меду, что за обедом…"Батенька предузнали вопрос его и подносили точно
тот мед.
Звуки его голоса были
то густы,
то резки, смотря по влиянию текущей минуты: когда он хотел говорить приятно,
то начинал
запинаться, и вдруг оканчивал едкой шуткой, чтоб скрыть собственное смущение, — и в свете утверждали, что язык его зол и опасен… ибо свет не терпит в кругу своем ничего сильного, потрясающего, ничего, что бы могло обличить характер и волю: — свету нужны французские водевили и русская покорность чуждому мнению.
Он
запнулся, слегка покраснел, кинул быстрый взгляд в
ту сторону, где мелькала над грядками фигура Маруси… Она полола, и до нас опять долетало жужжание ее тихой песни. Степан некоторое время молчал, наткнувшись в рассказе на неожиданное препятствие. Мы не решались торопить его.
А между
тем учиться он начал решительно лучше всех нас:
запинаясь, заикаясь и конфузясь, он обыкновенно начинал отвечать свои уроки и всегда их знал, так что к концу года за прилежание, а главное, я думаю, за возмужалый возраст, он и сделан был у нас в классе старшим.
Входя в комнату, он слегка
запнулся за порог, оглядел
то место, за которое задел, потом вышел на середину и остановился. Его походка была ровна и спокойна. Широкое лицо, с грубоватыми, но довольно правильными чертами, выражало полное равнодушие. Голубые глаза были несколько тусклы и неопределенно смотрели вперед, как будто не видя ближайших предметов. Волосы подстрижены в скобку. На новой ситцевой рубахе виднелись следы крови.
Если ему и случалось
запнуться,
то тотчас же он оправлялся и кричал вдвое громче.
Запинается на полуслове. Все становится необычайно странным. Как будто все внезапно вспомнили, что где-то произносились
те же слова и в
том же порядке. Михаил Иванович смотрит странными глазами на Поэта, который входит в эту минуту. Поэт, бледный, делает общий поклон на пороге притихшей гостиной.
Между
тем учитель терял терпение. Привыкнув к
тому, что Алеша всегда отвечал безошибочно и не
запинаясь, ему казалось невозможным, чтоб он не знал по крайней мере начала урока, и потому приписывал молчание его упрямству.
И он подумал, что скорее найдет
то, что нужно, если станет писать. Ломая спички дрожащими руками, он зажег свечу, яростно сбросил со стола немецкий учебник и задумался над листом белой бумаги. И нерешительно,
запинаясь, рука его вывела...
— Святокупец святокупцем и остался, — слегка
запинаясь, ответил Василий Борисыч. — Попа поставить — пятьсот целковых, одигон [Одигон — путевый престол, переносный антиминс, на котором во всяком месте можно совершать литургию.] —
та же цена и выше; с поставленных попов меньше ста рублей в месяц оброку не берет… Завел венечные пошлины, таковы-де при патриархе Иосифе бывали: пять целковых с венца, три за погребенье, по три с крещения, со всего.
— Такое время, Патап Максимыч, —
запинаясь, ответил смущенный Алексей. — До
того ли вам было?.. Не посмел.
— На груди, —
запнувшись, ответила больная. — Но там совсем
то же самое.
Увлекаясь, я произнес не только целую критику над ложным пуризмом, но и привел известный анекдот о французской даме, которая не могла ни написать, ни выговорить слова «culotte», [штаны (франц.)] но зато, когда ей однажды неизбежно пришлось выговорить это слово при королеве, она
запнулась и
тем заставила всех расхохотаться.
И теперь, за кофеем, Ахлёстин, немного
запинаясь в речи, высоким голосом, с манерой говорить москвича, на которую житье за границей не повлияло нисколько, рассказывал про
то, каким он особам разослал последнюю брошюру:"О возможных судьбах Европы в виду грядущих социальных переворотов и неизбежных войн".
С этого времени и в палатах стали мести на ночь, чтобы ангелам-хранителям в ночную тишь любо и привольно было обхаживать спящих, чтобы они не
запнулись обо что и за
то не разгневались.
— А… а… Так бы и сказал там, а
то… я… —
запинаясь, стал было оправдываться Пахомыч.
—
То есть, значит… Планты! —
запнувшись, ответил Никитин.
— Довольно. Теперь ты более не нужен. Прицепите его к осине, или к нему самому привесьте камень потяжелее: ходчее пойдет в воду, не
запнется… Повторяю, теперь он более ни на что не нужен, как лук без тетивы. Кто изменил своим,
тому ничего не стоит продать и нас за что ни попало…
— Двадцать лет! — не
запинаясь отвечал
тот.
— Никак нет, батюшка-барин, не письмо, —
запинаясь начала Устинья, между
тем как Никанор, отвернувшись в сторону, старался сморгнуть застилавшие его глаза слезы.
Когда он вошел в гостиную, насмешливый шепот пробежал по ней: красный нос так изумил всех, что должники Фюренгофа забыли изъяснить ему свое глубочайшее почтение и преданность и баронесса не могла выговорить полновесного приветствия
тому, от кого тяжеловесные дукаты должны были поступить в ее род. Рингенский помещик, немного
запинаясь, представил своего спутника под именем господина фон Зибенбюргера как ученого, путешествующего по разным странам света и теперь возвращающегося из России.
— Довольно. Теперь ты более не нужен. Прицепите его к осине, или к нему самому привесьте камень потяжелее: ходче пойдет в воду, не
запнется… Повторяю, теперь он более ни на что не нужен, как лук без тетивы. Кто изменил своим,
тому ничего не стоит продать и нас за что ни попало…
Уверены, что государыню легко убедить к согласию — она души не чает в молдаванской княжне; духовные особы после
того не
запнутся.