Неточные совпадения
Но уж темнеет вечер синий,
Пора нам в оперу скорей:
Там упоительный Россини,
Европы баловень — Орфей.
Не внемля критике суровой,
Он вечно тот же, вечно новый,
Он звуки льет — они кипят,
Они
текут, они горят,
Как поцелуи молодые,
Все в неге, в пламени любви,
Как зашипевшего аи
Струя и брызги золотые…
Но, господа, позволено ль
С вином равнять do-re-mi-sol?
Он молчал и в ужасе слушал ее слезы, не смея мешать им. Он не чувствовал жалости ни к ней, ни к себе; он был сам жалок. Она опустилась в кресло и, прижав голову к платку, оперлась на стол и плакала горько. Слезы
текли не как мгновенно вырвавшаяся жаркая
струя, от внезапной и временной боли, как тогда в парке, а изливались безотрадно, холодными потоками, как осенний дождь, беспощадно поливающий нивы.
В нижнем течении Билимбе в малую воду имеет ширину 25 м. Желтая, грязная вода шла сильной
струей, и казалось, будто и в море еще продолжала
течь Билимбе.
И горные ключи и низменные болотные родники бегут ручейками: иные
текут скрытно, потаенно, углубясь в землю, спрятавшись в траве и кустах; слышишь, бывало, журчанье, а воды не находишь; подойдешь вплоть, раздвинешь руками чащу кустарника или навес густой травы — пахнет в разгоревшееся лицо свежею сыростью, и, наконец, увидишь бегущую во мраке и прохладе
струю чистой и холодной воды.
На последней неделе поста Ольга говела. Она всегда горячо и страстно веровала, но на этот раз сердце ее переполнилось. На исповеди и на причастии она не могла сдержать слез. Но облегчили ли ее эти слезы, или, напротив, наполнили ее сердце тоскою, — этого она и сама не могла различить. Иногда ей казалось, что она утешена, но через минуту слезы опять закипали в глазах, неудержимой
струей текли по щекам, и она бессознательно повторяла слова отца:"Бедная! бедная! бедная!"
Речь его
текла непрерывно, длинной
струёй, слова сыпались на головы слушателей, как зерно из мешка, оглушая, создавая напряжённое настроение.
Жадный, толстогубый рот Натальи возбуждал в нём чувство, близкое страху. Она вела себя бойчее всех, её низкий сладкий голос
тёк непрерывною
струёю, точно патока, и все мужчины смотрели на неё, как цепные собаки на кость, которую они не могут достать мохнатыми лапами.
Но непривычная работа скоро утомила Боброва. Жилы в висках стали биться с горячечной быстротой и напряженностью, кровь из раны
потекла по щеке теплой
струей. Безумная вспышка энергии прошла, а внутренний, посторонний, голос заговорил громко и насмешливо...
Уж не
течет серебряной
струеюК Переяславлю-городу Сула.
— Какой был гнилой сосуд! — дивился четвертый батюшка, — а вот упал на него луч и какие вдруг кристальные
струи из этакого, с позволения сказать, вместилища
потекли!
Два голоса обнялись и поплыли над водой красивым, сочным, дрожащим от избытка силы звуком. Один жаловался на нестерпимую боль сердца и, упиваясь ядом жалобы своей, — рыдал скорбно, слезами заливая огонь своих мучений. Другой — низкий и мужественный — могуче
тек в воздухе, полный чувства обиды. Ясно выговаривая слова, он изливался густою
струей, и от каждого слова веяло местью.
Фома, стоя на груде каната, смотрел через головы рабочих и видел: среди барж, борт о борт с ними, явилась третья, черная, скользкая, опутанная цепями. Всю ее покоробило, она точно вспухла от какой-то страшной болезни и, немощная, неуклюжая, повисла над водой между своих подруг, опираясь на них. Сломанная мачта печально торчала посреди нее; по палубе
текли красноватые
струи воды, похожей на кровь. Всюду на палубе лежали груды железа, мокрые обломки дерева.
Пройдут года, вода будет
течь обильной
струей, но вряд ли кому придет в голову желание узнать, каких трудов и усилий стоило добыть ее из камня…
Челкаш чувствовал себя овеянным примиряющей, ласковой
струей родного воздуха, донесшего с собой до его слуха и ласковые слова матери, и солидные речи истового крестьянина-отца, много забытых звуков и много сочного запаха матушки-земли, только что оттаявшей, только что вспаханной и только что покрытой изумрудным шелком озими… Он чувствовал себя одиноким, вырванным и выброшенным навсегда из того порядка жизни, в котором выработалась та кровь, что
течет в его жилах.
Масло, поставляемое Голованом, было свежо, желто, как желток, и ароматно, а сливки «не
текли», то есть если оборачивали бутылку вниз горлышком, то сливки из нее не лились
струей, а падали как густая, тяжелая масса.
Милостивые государи, вы на меня не посетуйте, что я и пробовать не могу описать вам, что тут произошло, когда барин излил кипящую смоляную
струю на лик ангела и еще, жестокий человек, поднял икону, чтобы похвастать, как нашел досадить нам. Помню только, что пресветлый лик этот божественный был красен и запечатлен, а из-под печати олифа, которая под огневою смолой самую малость сверху растаяла,
струила вниз двумя
потеками, как кровь в слезе растворенная…
Голоса слились и дружной, тёплой
струёй ровно
потекли по комнате, пропитанной запахом водки, табаку и пота, вдруг задрожали, забились, зарыдали, точно им стало тесно и тошно тут. Потом голос Кости оборвался и умолк, а Таня продолжала...
Мы встали и пошли доталкиваться к колодцу, или, вернее, фонтану. Из железной трубки, вставленной в стенку в рост человека, сложенную из дикого камня, чистая прозрачная
струя текла в каменное корыто. Солдаты теснились, доставая воду, и обливали друг друга, перенося полные воды манерки через головы соседей. Мы напились и набрали воды в свои бутылки.
— А почем знать? Может быть, на ту либо на другую вдруг накатит, а мы отвергнем избрáнный сосуд? — восторженно сказала Варенька. — Сила в немощах является. Теперь они дурачатся; может быть, сегодня же из уст их
потекут живоносные
струи премудрости… Пока мы во плоти, нам не дано предведенья…
Они остолбенели, зрачки расширились, полураскрытые посиневшие губы беспрестанно вздрагивали, по лицу
текли обильные
струи пота и слез, всю ее трясло и било, как в черной немочи.
Кто заметил первый
течь в лодке, так они и не узнали. Чьи ноги почувствовали первые холодную змейку студеной морской
струи.
Самое устье Тумнина узкое. Огромное количество воды, выносимое рекою, не может вместиться в него. С берега видно, как сильная
струя пресной воды далеко врезается в море, и кажется, будто там еще
течет Тумнин. Навстречу ему идут волны, темные, с острыми гребнями. Они вздымаются все выше и выше, но, столкнувшись со стремительным течением реки, сразу превращаются в пенистые буруны.
Лоб его был весь в крови, и по правому глазу и носу
текла густая красная
струя.
Не
течет уже Суда
струею сребряной
Ко граду Переяславлю...
Едва можно было разобрать в них: «Matheas», «Марфа, посадница Великого Новгорода», «Будь проклят!», «Liebe Mutter, liebe A…» [Дорогая мать, дорогая А… (нем.)] и еще, еще какие-то слова, разорванные
струями, которые
текли по стене, или стертые негодованием и невежеством сторожей.
Воспоминания всего пережитого в первый раз посетили его. До сей поры жизнь его
текла безмятежною
струею: не задумывался он над своим положением в княжеском доме, считая себя дальним родственником своего благодетеля, сиротою, лишившимся еще в колыбели отца и матери; для мыслей о будущем также не было места в юной голове, — юноши живут настоящим, а это настоящее было для него светло и радостно, вполне, впрочем, лишь до последнего года.
Но подводные
струи не переставали
течь в этом народе и собирались для какой-то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно.