Неточные совпадения
Что было следствием свиданья?
Увы, не трудно угадать!
Любви безумные страданья
Не перестали волновать
Младой души, печали жадной;
Нет, пуще страстью безотрадной
Татьяна бедная горит;
Ее постели сон бежит;
Здоровье, жизни цвет и сладость,
Улыбка, девственный покой,
Пропало всё, что звук пустой,
И меркнет милой Тани младость:
Так одевает бури
теньЕдва рождающийся день.
— Если идти ночью от фонаря,
тень делается все короче и потом совсем
пропадает. Тогда кажется, что и меня тоже нет.
Сознание новой жизни, даль будущего, строгость долга, момент торжества и счастья — все придавало лицу и красоте ее нежную, трогательную
тень. Жених был скромен, почти робок;
пропала его резвость, умолкли шутки, он был растроган. Бабушка задумчиво счастлива, Вера непроницаема и бледна.
Около носа и на щеках роились веснушки и не совсем
пропадали даже зимою. Из-под них пробивался пунцовый пламень румянца. Но веснушки скрадывали огонь и придавали лицу
тень, без которой оно казалось как-то слишком ярко освещено и открыто.
По дороге везде работали черные арестанты с непокрытой головой, прямо под солнцем, не думая прятаться в
тень. Солдаты, не спуская с них глаз, держали заряженные ружья на втором взводе. В одном месте мы застали людей, которые ходили по болотистому дну
пропасти и чего-то искали. Вандик поговорил с ними по-голландски и сказал нам, что тут накануне утонул пьяный человек и вот теперь ищут его и не могут найти.
Но вот на востоке стала разгораться заря, и комета
пропала. Ночные
тени в лесу исчезли; по всей земле разлился серовато-синий свет утра. И вдруг яркие солнечные лучи вырвались из-под горизонта и разом осветили все море.
После полуночи дождь начал стихать, но небо по-прежнему было морочное. Ветром раздувало пламя костра. Вокруг него бесшумно прыгали, стараясь осилить друг друга, то яркие блики, то черные
тени. Они взбирались по стволам деревьев и углублялись в лес, то вдруг припадали к земле и, казалось, хотели проникнуть в самый огонь. Кверху от костра клубами вздымался дым, унося с собою тысячи искр. Одни из них
пропадали в воздухе, другие падали и тотчас же гасли на мокрой земле.
Чтобы не испугать любительницу уединения, набобу нужно было подвигаться вперед крайне осторожно, чтобы не стукнул под ногой ни один камень, иначе это воздушное счастье улетит, как
тень, как те летучие мыши, которые с быстротой молнии
пропадают в ночной мгле.
Усталая, она замолчала, оглянулась. В грудь ей спокойно легла уверенность, что ее слова не
пропадут бесполезно. Мужики смотрели на нее, ожидая еще чего-то. Петр сложил руки на груди, прищурил глаза, и на пестром лице его дрожала улыбка. Степан, облокотясь одной рукой на стол, весь подался вперед, вытянул шею и как бы все еще слушал.
Тень лежала на лице его, и от этого оно казалось более законченным. Его жена, сидя рядом с матерью, согнулась, положив локти на колена, и смотрела под ноги себе.
Эта сторона была вся в черной
тени, а на другую падал ярко-бледный свет, и казалось, на ней можно было рассмотреть каждую травку. Выемка уходила вниз, как темная
пропасть; на дне ее слабо блестели отполированные рельсы. Далеко за выемкой белели среди поля правильные ряды остроконечных палаток.
Против сада Годневых
тень эта
пропала.
— Ну — летит. Ничего.
Тень от неё по земле стелется. Только человек ступит в эту
тень и —
пропал! А то обернётся лошадью, и если озеро по дороге ей — она его одним копытом всё на землю выплескивает…
Да, вторая часть дня совершенно
пропала для меня… Дорогие минуты летели, как птицы, а солнце не хотело останавливаться. Вечер наступал с ужасающей быстротой. Моя любовь уже покрывалась холодными
тенями и тяжелым предчувствием близившейся темноты.
Пролетка опять понеслась с прежней быстротой. Зарево становилось все сильнее. Длинные
тени от лошадей перебегали с одной стороны дороги на другую. Временами Боброву начинало казаться, что он мчится по какому-то крутому косогору и вот-вот вместе с экипажем и лошадьми полетит с отвесной кручи в глубокую
пропасть. Он совершенно потерял способность опознаваться и никак не мог узнать места, по которому проезжал. Вдруг лошади стали.
Обоз расположился в стороне от деревни на берегу реки. Солнце жгло по-вчерашнему, воздух был неподвижен и уныл. На берегу стояло несколько верб, но
тень от них падала не на землю, а на воду, где
пропадала даром, в
тени же под возами было душно и скучно. Вода, голубая оттого, что в ней отражалось небо, страстно манила к себе.
Столько жизни
пропало без следа… что ж я люблю теперь… в чем тела нет, нет жизни; ни
тени нет, ни звука слабого…
Полыхал костер, и
тени плясали, взвивались искры и гасли, и миллионы новых устремлялись в ту же небесную
пропасть; и ручей полнозвучно шумел: если бросить теперь в него чурку, то донесет до самого далекого моря.
Саша неприятно улыбнулся и, ничего не ответив, заложил руки в карманы и стал ходить по комнате, то
пропадая в
тени, то весь выходя на свет; и серая куртка была у него наверху расстегнута, открывая кусочек белой рубашки — вольность, которой раньше он не позволял себе даже один. Елена Петровна и сама понимала, что говорит глупости, но уж очень ей обидно было за второй самовар; подобралась и, проведя рукой по гладким волосам, спокойно села на Сашин стул.
Между тем прибежали люди с баграми, притащили невод, стали расстилать его на траве, народу набралось
пропасть, суета поднялась, толкотня… кучер схватил один багор, староста — другой, оба вскочили в лодку, отчалили и принялись искать баграми в воде; с берега светили им. Странны и страшны казались движения их и их
теней во мгле над взволнованным прудом, при неверном и смутном блеске фонарей.
Он пошел с пригорка, а Харько все-таки посвистал еще, хоть и тише… Пошел мельник мимо вишневых садов, глядь — опять будто две больших птицы порхнули в траве, и опять в
тени белеет высокая смушковая шапка да девичья шитая сорочка, и кто-то чмокает так, что в кустах отдается… Тьфу ты
пропасть! Не стал уж тут мельник и усовещивать проклятого парня, — боялся, что тот ему ответит как раз по-прошлогоднему… И подошел наш Филипп тихими шагами к вдовиному перелазу.
В лунном свете каждая белая фигура казалась легкою и неторопливою и не шла, а точно скользила впереди своей черной
тени, и вдруг человек
пропадал в чем-то черном, и тогда слышался его голос.
— Душа моя скорбит смертельно. Побудьте здесь и бодрствуйте, — сказал он и быстрыми шагами удалился в чащу и скоро
пропал в неподвижности
теней и света.
Тени плотно ложились на землю, медленно; задумчиво ползли по ней и вдруг
пропадали, точно уходя в землю через трещины от жгучих ударов солнечных лучей…
Но вот подул ветер,
пропали облака, и Варька видит широкое шоссе, покрытое жидкою грязью; по шоссе тянутся обозы, плетутся люди с котомками на спинах, носятся взад и вперед какие-то
тени; по обе стороны сквозь холодный, суровый туман видны леса.
В это время по воздуху промелькнула какая-то большая
тень. Я поднял голову и увидел крупную ночную птицу. Она бесшумно сделала крутой поворот, снизилась к земле и сразу
пропала из глаз.
Здесь она, со слов только что полученного ею от Висленева письма, описывала ужасное событие с гордановским портфелем, который неизвестно кем разрезан и из него
пропали значительные деньги, при таких обстоятельствах, что владелец этих денег, по чувству деликатности к семейной чести домовладельца, где случилось это событие, даже не может отыскивать этой покражи, так как здесь ложится
тень на некоторых из семейных друзей домохозяев.
А раз, это было давно, когда весь институт стоял на молитве в зале, вдруг в силюльках послышался какой-то шум, потом плач и все институтки, как один человек, увидели
тень высокой, черной монахини, которая прошла мимо круглого окна в коридорчик верхних силюлек и, спустившись с лестницы,
пропала внизу.
Я брожу, как
тень, ничего не делаю, печенка моя растет и растет… А время между тем идет и идет, я старею, слабею; гляди, не сегодня-завтра заболею инфлуэнцей и умру, и потащат меня на Ваганьково; будут вспоминать обо мне приятели дня три, а потом забудут, и имя мое перестанет быть даже звуком… Жизнь не повторяется, и уж коли ты не жил в те дни, которые были тебе даны однажды, то пищи
пропало… Да,
пропало,
пропало!