Неточные совпадения
— Не читал, — говорит, — да и не желаю. Господин Вундт очень односторонний мыслитель. Я читал «
Тело и душа» Ульрици. Это гораздо лучше. Признавать душу у всех
тварей это еще не бог весть какое свободомыслие, да и вовсе не ново. Преосвященный Иннокентий ведь тоже не отвергал души животных. Я слышал, что он об этом даже писал бывшему киевскому ректору Максимовичу, но что нам еще пока до душ животных, когда мы своей души не понимаем? Согласитесь — это важнее.
Конечно, с ним потенциально воскресла, а некогда и реально совоскреснет вся
тварь, ибо вся она есть в некотором смысле
тело Христово, как причастная так или иначе Церкви его.
Мать земля! из тебя родилась та плоть, которая соделалась ложеснами для воплотившегося Бога, из тебя взял Он пречистое
Тело Свое! в тебе почил Он тридневен во гроб! Мать земля! Из тебя произрастают хлебный злак и виноградная лоза, коих плод в святейшем таинстве становится
Телом и Кровью Христовыми, и к тебе возвращается эта святая плоть! Ты молчаливо хранишь в себе всю полноту и всю лепоту
твари.
Кроме того, простая последовательность требовала бы одновременно с муками отрицать и блаженство, славу
тела, а это уже ведет к неизбежному отрицанию и всего космоса, всей ныне стенающей и ждущей своего избавления
твари.
Мысль о бестелесности
тварей в первоначальном состоянии ясно выражена в Началах, 1, 7, 4–5 (где говорится, что суета, которой подчинилась
тварь, «не что иное, как
тела, ибо хотя
тело святых и эфирно; но все же материально»).
— Экий ты младенец стоеросовый… Ну что ж, бери, — свои бросили, чужой пожалел, водой попоил. Только смотри, шути да откусывай… Ежели какую
тварь либо человека в бестелесный вид приведешь, помни, орел: только водкой зелье мое и прополаскивается. Рюмку-другую вольешь, сразу предмет в
тело свое войдет, натуральность свою обнаружит…
Когда она выстоит целый час на том поносительном зрелище, то, чтобы лишить злую ее душу в сей жизни всякого человеческого сообщества, а от крови человеческой смердящее ее
тело предать собственному промыслу Творца всех
тварей, приказать, заключить в железы, отвезти оттуда ее в один их женских монастырей, находящийся в Белом или Земляном городе, и там, подле которой есть церкви, посадить в нарочно сделанную подземельную тюрьму, в которой по смерть ее содержать таким образом, чтобы она ни откуда в ней свету не имела.