Неточные совпадения
— Ее история перестает быть
тайной… В городе ходят слухи… — шептала Татьяна Марковна с горечью. — Я сначала не поняла, отчего в воскресенье, в
церкви, вице-губернаторша два раза спросила у меня о Вере — здорова ли она, — и две барыни сунулись слушать, что я скажу. Я взглянула кругом — у всех на лицах одно: «Что Вера?» Была, говорю, больна, теперь здорова. Пошли расспросы, что с ней? Каково мне было отделываться, заминать! Все заметили…
Грех, рекут нам, о сих Бога молить, и
церковь наружно их как бы и отвергает, но мыслю в
тайне души моей, что можно бы и за сих помолиться.
Не будучи в состоянии угомонить этот
тайный голос, она бесцельно бродила по опустелым комнатам, вглядывалась в
церковь, под сенью которой раскинулось сельское кладбище, и припоминала. Старик муж в могиле, дети разбрелись во все стороны, старые слуги вымерли, к новым она примениться не может… не пора ли и ей очистить место для других?
Не за колдовство и не за богопротивные дела сидит в глубоком подвале колдун: им судия Бог; сидит он за
тайное предательство, за сговоры с врагами православной Русской земли — продать католикам украинский народ и выжечь христианские
церкви.
В этой среде я был наиболее «левым» и «модернистом», наиболее представлявшим «новое религиозное сознание», несмотря на мое искреннее желание приобщиться к
тайне Православной
церкви.
Так должна была сложиться новая
церковь Святого Духа, в которой раскроется
тайна плоти.
С тем же связана и невозможность постигнуть
тайну мистического реализма, хранящегося в
Церкви.
У учителей
церкви, у средневековых мистиков была посвященность в
тайны христианства, было приобщение к таинственным реальностям.
Соединение мистики субъективной и объективной дано лишь в
Церкви,
тайна всякого соединения и всякого преосуществления есть
тайна церковная.
В
церкви совершается брачная
тайна, Логос становится мужем жены.
Великие учителя
Церкви писали что-то, раскрывали жизненные
тайны христианства, а теперь имеют смелость писать лишь об учителях
Церкви, о их дерзновении.
Была у ней еще одна
тайная мечта, но вслух она ее не высказывала: ей мечталось, что Аглая, или по крайней мере кто-нибудь из посланных ею, будет тоже в толпе, инкогнито, в
церкви, будет смотреть и видеть, и она про себя приготовлялась.
Давно ли она познакомилась с ним, с этим человеком, который и в
церковь редко ходит, и так равнодушно переносит кончину жены, — и вот уже она сообщает ему свои
тайны…
Тайне же место — наша святая, равноапостольная
церковь.
Этот город был свидетелем ваших младенческих игр; он любовался вами, когда вы, под руководством маститого вашего родителя, неопытным юношей робко вступили на поприще яичного производства, и потом с любовью следил, как в сердце вашем, всегда открытом для всего доброго, постепенно созревали семена благочестия и любви к постройке колоколен и
церквей (при этих словах Захар Иваныч и Матрена Ивановна набожно перекрестились, а один из
тайных советников потянулся к амфитриону и подставил ему свою голую и до скользкости выбритую щеку).
«
Тайна сия велика есть, аз же глаголю во Христа и во
церковь», — так говорит о браке богомудрый и боговдохновенный апостол. О сей великой
тайне вам, отныне ее причастным, не в откровение неизвестного, а в напоминании об известном, хочу я сказать богомыслием внушенное слово.
Слушать попа было утомительно, и, когда он заговорил о хлыстах, бегунах и других еретиках, отпавших от
церкви в
тайные секты, — Кожемякин прервал его, спросив...
Со свечой в руке взошла Наталья Сергевна в маленькую комнату, где лежала Ольга; стены озарились, увешанные платьями и шубами, и тень от толстой госпожи упала на столик, покрытый пестрым платком; в этой комнате протекала половина жизни молодой девушки, прекрасной, пылкой… здесь ей снились часто молодые мужчины, стройные, ласковые, снились большие города с каменными домами и златоглавыми
церквями; — здесь, когда зимой шумела мятелица и снег белыми клоками упадал на тусклое окно и собирался перед ним в высокий сугроб, она любила смотреть, завернутая в теплую шубейку, на белые степи, серое небо и ветлы, обвешанные инеем и колеблемые взад и вперед; и
тайные, неизъяснимые желания, какие бывают у девушки в семнадцать лет, волновали кровь ее; и досада заставляла плакать; вырывала иголку из рук.
Жил он почти незаметно и, если его не звали вниз, — в комнаты не сходил. Шевырялся в саду, срезывая сухие сучья с деревьев, черепахой ползал по земле, выпалывая сорные травы, сморщивался, подсыхал телом и говорил с людями тихо, точно рассказывая важные
тайны.
Церковь посещал неохотно, отговариваясь нездоровьем, дома молился мало и говорить о боге не любил, упрямо уклоняясь от таких разговоров.
Бабка Авдотья, которая построила постоялый двор, была старой веры, ее же сын и оба внука (отцы Матвея и Якова) ходили в православную
церковь, принимали у себя духовенство и новым образам молились с таким же благоговением, как старым; сын в старости не ел мяса и наложил на себя подвиг молчания, считая грехом всякий разговор, а у внуков была та особенность, что они понимали писание не просто, а всё искали в нем (крытого смысла, уверяя, что в каждом святом слове должна содержаться какая-нибудь
тайна.
Это — похищение девушки из родительского дома и
тайное венчанье с нею у раскольничьего попа, а чаще в православной
церкви, чтоб дело покрепче связано было.
Все человечество, как Дева и
Церковь в целомудрии своем, ощущает себя женственно: «
Тайна сия велика есть, аз же глаголю во Христа и во
Церковь» [Еф. 5:32.].
Здесь религиозная апория, и в смирении остановиться пред этой недоступной
тайной повелевает религиозное целомудрие и скромность [Положительный смысл осуждения
Церковью оригенизма, вообще далеко не ясный, на наш взгляд, заключается в устранении его чересчур прямолинейного и притязательного догматизирования, притом с явным наклоном в сторону нехристианского спиритуализма.
Апостол говорит, что ему «дана благодать сия — благовествовать язычникам неисследимое богатство Христово и открыть всем, в чем состоит домостроительство
тайны, скрывавшейся в вечности от Бога — ή οίκονομία του μυστηρίου του οίποκεκρυμμένου από των αίώνων εν τω θεώ, создавшем все Иисусом Христом, дабы ныне соделалась известной чрез
Церковь начальствам и властям на небесах многоразличная премудрость Божия и по предвечному определению — κατά πρόθεσιν των αίώνων, которое Он исполнил во
Тайна сия велика, я говорю по отношению ко Христу и
Церкви» (Ефес. 5:28–32).
— Сама не знаю и домыслиться не могу, что за сокровенные
тайны, — в недоумении разводя руками, отвечала Дарья Сергевна. — А сдается, что тут что-то недоброе. Сбивает она нашу голубушку с пути истинного. В свою, должно быть, великороссийскую
церковь хочет ее совратить. Вот чего боюсь, вот чего опасаюсь, Марко Данилыч… Как подумаю, так сердце даже кровью обольется, так и закипит… Ох, Господи, Господи!.. До каких бед мы дожили.
И Кишенский, державший венец над Фигуриной, и Горданов, стоявший сзади Висленева, оба зорко наблюдали и за женихом, и за смятенным священником, не постигавшим
тайн этого странного бракосочетания, и за народом, который собрался в
церковь и шептался по случаю такой невиданной свадьбы.
При этом она заметила, что положение ее требует самой строгой
тайны, что приезд ее в столицу римского католичества может иметь весьма важное для ватиканского двора последствие, ибо ей предназначена провидением корона великой империи, не только для благоденствия многочисленных отдаленных от Рима народов, но и для блага
церкви.
То поверяли друг другу за
тайну, что он заговорил Мамону железо на случай судебного поединка, что он вызвал нечистый дух из Ненасытя в виде жабы, которую держит у себя в склянице для первого, кто ему не понравится; что, проходя мимо
церкви, боится даже наступить на тень ее.
Христианская символика Логоса и души мира, Христа и Его
Церкви, говорит о космической мистике мужского и женского, о космической брачной
тайне.
В
церкви произошло нечто вроде публичного покаяния; муж и жена обливались слезами, священник прочитал им разрешительную молитву и вслед за тем отслужил литургию, во время которой покаявшиеся причащались Святой
Тайне. Мир опять восстановился, только внешний.
По рассказам некоторых из современников, император Павел сам вошел в святой алтарь для приобщения святых
тайн и, как глава
церкви, сам взял со святого престола сосуд и таким образом приобщился.
Церковь, а вслед за ней и наука заперли на ключ
тайны космоса, воспретили всякий подход к ним.
Он действительно прямо из своих покоев прошел в
церковь внутренним ходом, надев простое монашеское платье. Увидев, что чернь стремится в храм, Амвросий приобщился святых
тайн и затем спрятался на хорах
церкви. Бунтовщики кинулись в алтарь и стали всюду искать свою жертву.
Религиозная антропология отцов и учителей
Церкви ограниченна, она не вмещает творческой
тайны человеческой природы.
„
Тайна сия велика есть, я же глаголю во Христа и во
церковь“, — припомнились ей слова апостола.
Этот покой дается лишь чистой, освященной
церковью взаимной любовью, прямой и открытой, без трепета
тайны, без страха огласки и людского суда — это тот покой, который так образно, так кратко и вместе так красноречиво выражен апостольскими правилами: «Жены, повинуйтесь мужьям своим», и «Мужья, любите своих жен, как собственное тело, так как никто не возненавидит свое тело, но питает и греет его».
В то время, к которому относится рассказ Петра Ананьева страшно было выговорить эти два слова: «слово и дело». Страшно было и слышать их. Всякий, при ком были сказаны эти слова, где бы то не было — на улице, в доме ли, в
церкви ли — всякий обязан тотчас же доносить
тайной канцелярии. За недонесение, если это обнаруживалось впоследствии, виновный наказывался кнутом.
Все это произошло в Москве.
Тайный брак был совершен осенью 1742 года в подмосковном селе Перове. Обряд венчания совершил Дубянский. С этих пор государыня особенно полюбила Перово. Она одарила
церковь дорогой утварью, богатыми ризами и воздухами, шитыми золотом и жемчугом собственной ее работы.
Феофан был одним из священнодействующих лиц при кончине Петра Великого. Приготовление к смерти императора имело особый характер. По его приказанию близ его спальни была поставлена подвижная
церковь. Государь два раза причащался святых
тайн, приказав выпустить из застенков колодников. В городе и окрестностях молились во всех
церквах об его выздоровлении.
Ответить на эти муки может лишь раскрытие зрелой
тайны вечной, мистической, Иоанновой
церкви Христа.
Когда отец Павла имел против него какое-нибудь
тайное неудовольствие, он бранил его за то, что в праздники он поздно встает и не ходит к обедне, хотя сам к религии был совершенно равнодушен и не был в
церкви около двадцати лет, — с тех пор как женился.
Но неподвижен был мертвец, и вечную
тайну бесстрастно хранили его сомкнутые уста. И тишина. Ни звука в опустевшей
церкви. Но вот звонко стучат по камню разбросанные, испуганные шаги: то уходит вдова и ее дети. За ними рысцой бежит старый псаломщик, на миг оборачивается у дверей, всплескивает руками — и снова тишина.
А это предполагает творческий процесс в жизни
Церкви, раскрытие христианской истины о человеке и его призвании в мире, а также окончательное раскрытие
тайны творения,
тайны жизни космической.