Неточные совпадения
Молчать! уж лучше слушайте,
К чему я речь веду:
Тот Оболдуй, потешивший
Зверями государыню,
Был
корень роду нашему,
А было то, как сказано,
С залишком двести лет.
Но бумага не приходила, а бригадир плел да плел свою сеть и доплел до того, что помаленьку опутал ею весь город. Нет ничего опаснее, как
корни и нити, когда примутся за них вплотную.
С помощью двух инвалидов бригадир перепутал и перетаскал на съезжую почти весь город, так что не было дома, который не считал бы одного или двух злоумышленников.
Корней в утреннем фартуке сбежал
с лестницы
— Дарья Александровна, — сказал он, краснея до
корней волос, — я удивляюсь даже, что вы,
с вашею добротой, не чувствуете этого. Как вам просто не жалко меня, когда вы знаете…
Прежде чем увидать Степана Аркадьича, он увидал его собаку. Из-под вывороченного
корня ольхи выскочил Крак, весь черный от вонючей болотной тины, и
с видом победителя обнюхался
с Лаской. За Краком показалась в тени ольх и статная фигура Степана Аркадьича. Он шел навстречу красный, распотевший,
с расстегнутым воротом, всё так же прихрамывая.
Чувство радости от близости к ней, всё усиливаясь, дошло до того, что, подавая ей в ее корзинку найденный им огромный на тонком
корне с завернувшимися краями березовый гриб, он взглянул ей в глаза и, заметив краску радостного и испуганного волнения, покрывшую ее лицо, сам смутился и улыбнулся ей молча такою улыбкой, которая слишком много говорила.
С невысокого, изрытого
корнями обрыва Ассоль увидела, что у ручья, на плоском большом камне, спиной к ней, сидит человек, держа в руках сбежавшую яхту, и всесторонне рассматривает ее
с любопытством слона, поймавшего бабочку.
«Ведь это дереву вредит»,
Ей
с Дубу ворон говорит:
Коль
корни обнажишь, оно засохнуть может».
Через несколько минут он растянулся на диване и замолчал; одеяло на груди его волнообразно поднималось и опускалось, как земля за окном. Окно то срезало верхушки деревьев, то резало деревья под
корень; взмахивая ветвями, они бежали прочь. Самгин смотрел на крупный, вздернутый нос, на обнаженные зубы Стратонова и представлял его в деревне Тарасовке, пред толпой мужиков. Не поздоровилось бы печнику при встрече
с таким барином…
— Люди могут быть укрощены только религией, — говорил Муромский, стуча одним указательным пальцем о другой, пальцы были тонкие, неровные и желтые, точно
корни петрушки. — Под укрощением я понимаю организацию людей для борьбы
с их же эгоизмом. На войне человек перестает быть эгоистом…
— Так он, бывало, вечерами, по праздникам, беседы вел
с окрестными людями. Крепкого ума человек! Он прямо говорил: где
корень и происхождение? Это, говорит, народ, и для него, говорит, все средства…
Илья Ильич понимал, какое значение он внес в этот уголок, начиная
с братца до цепной собаки, которая,
с появлением его, стала получать втрое больше костей, но он не понимал, как глубоко пустило
корни это значение и какую неожиданную победу он сделал над сердцем хозяйки.
Толстый ствол, состоящий из множества крепко сросшихся вместе
корней, оканчивается густой шапкой темной зелени
с толстыми маслянистыми листьями.
В Англии есть клубы; там вы видитесь
с людьми,
с которыми привыкли быть вместе, а здесь европейская жизнь так быстро перенеслась на чужую почву, что не успела пустить
корней, и оттого, должно быть, скучно.
У всех в каютах висели ряды ананасов, но один из наших офицеров (
с другого судна) заметил, что из зеленых
корней ананасов выползли три маленькие скорпиона, которых он принял сначала за пауков.
Макомо старался взбунтовать готтентотских поселенцев против европейцев и был, в 1833 году, оттеснен
с своим племенем за реку в то время, когда еще хлеб был на
корню и племя оставалось без продовольствия.
Когда
Корней ушел
с прибором, Нехлюдов подошел было к самовару, чтобы засыпать чай, но, услыхав шаги Аграфены Петровны, поспешно, чтобы не видать ее, вышел в гостиную, затворив за собой дверь.
— Что же тут дурного? Я вам в нашей литературе укажу на проект одного немецкого писателя, который прямо предлагает, чтобы это не считалось преступлением, и возможен был брак между мужчинами, — сказал Сковородников, жадно
с всхлюпыванием затягиваясь смятой папиросой, которую он держал между
корнями пальцев у ладони, и громко захохотал.
Многое на земле от нас скрыто, но взамен того даровано нам тайное сокровенное ощущение живой связи нашей
с миром иным,
с миром горним и высшим, да и
корни наших мыслей и чувств не здесь, а в мирах иных.
Восточный склон Сихотэ-Алиня совершенно голый. Трудно представить себе местность более неприветливую, чем истоки реки Уленгоу. Даже не верится, что здесь был когда-нибудь живой лес. Немногие деревья остались стоять на своих
корнях. Сунцай говорил, что раньше здесь держалось много лосей, отчего и река получила название Буй, что значит «сохатый»; но
с тех пор как выгорели леса, все звери ушли, и вся долина Уленгоу превратилась в пустыню.
Левый, возвышенный, террасообразный берег реки имеет высоту около 30 м и состоит из белой глины, в массе которой можно усмотреть блестки колчедана. Где-то в горах удэгейцы добывают довольно крупные куски обсидиана. Растительность в низовьях Кусуна довольно невзрачная и однообразная. Около реки, на островах и по сухим протокам, — густые заросли тальников, имеющих вид высоких пирамидальных тополей,
с ветвями, поднимающимися кверху чуть ли не от самого
корня. Среди них попадается осина, немало ольхи.
На прибрежных лугах, около кустарников, Н.А. Десулави обратил мое внимание на следующие растения, особенно часто встречающиеся в этих местах: астру
с удлиненными ромбовидными и зазубренными листьями, имеющую цветы фиолетово-желтые
с белым хохолком величиной
с копейку, расположенные красивой метелкой; особый вид астрагала,
корни которого в массе добывают китайцы для лекарственных целей, — это крупное многолетнее растение имеет ветвистый стебель, мелкие листья и многочисленные мелкие бледно-желтые цветы; крупную живокость
с синими цветами, у которой вся верхняя часть покрыта нежным пушком; волосистый журавельник
с грубыми, глубоко надрезанными листьями и нежными малиновыми цветами; темно-пурпуровую кровохлебку
с ее оригинальными перистыми листьями; крупнолистную горечавку — растение
с толстым
корнем и толстым стеблем и
с синевато-фиолетовыми цветами, прикрытыми длинными листьями, и, наконец, из числа сложноцветных — соссюрею Максимовича, имеющую высокий стебель, зазубренные лировидные листья и фиолетовые цветы.
Они выкатили тарантас из-под навеса да часа полтора возились
с ним и
с лошадьми; то отпускали веревочные постромки, то прикручивали их туго-натуго. Обоим братьям непременно хотелось запрячь в
корень «чалого», потому «ён
с горы спущать могит», — но Филофей решил: кудластого! Так кудластого и заложили в
корень.
Старые деревья
с сухой сердцевиной горели, стоя на
корню.
С первого же взгляда я узнал маньчжурскую пантеру, называемую местными жителями барсом. Этот великолепный представитель кошачьих был из числа крупных. Длина его тела от носа до
корня хвоста равнялась 1,4 м. Шкура пантеры, ржаво-желтая по бокам и на спине и белая на брюхе, была покрыта черными пятнами, причем пятна эти располагались рядами, как полосы у тигра.
С боков, на лапах и на голове они были сплошные и мелкие, а на шее, спине и хвосте — крупные, кольцевые.
По дороге я спросил гольда, что он думает делать
с женьшенем. Дерсу сказал, что он хочет его продать и на вырученные деньги купить патронов. Тогда я решил купить у него женьшень и дать ему денег больше, чем дали бы китайцы. Я высказал ему свои соображения, но результат получился совсем неожиданный. Дерсу тотчас полез за пазуху и, подавая мне
корень, сказал, что отдает его даром. Я отказался, но он начал настаивать. Мой отказ и удивил и обидел его.
Читатель ошибется, если вообразит себе женьшеневую плантацию в виде поляны, на которой посеяны растения. Место, где найдено было в разное время несколько
корней женьшеня, считается удобным. Сюда переносятся и все другие
корни. Первое, что я увидел, — это навесы из кедрового корья для защиты женьшеня от палящих лучей солнца. Для того чтобы не прогревалась земля,
с боков были посажены папоротники и из соседнего ручья проведена узенькая канавка, по которой сочилась вода.
Упавшее дерево поднимает кверху свои
корни вместе
с землей и
с застрявшими между ними камнями.
Долина Улахе является одной из самых плодородных местностей в крае. По ней растут в одиночку большие старые вязы, липы и дубы. Чтобы они не заслоняли солнца на огородах,
с них снимают кору около
корней. Деревья подсыхают и затем идут на топливо.
На половине пути от моря, на месте слияния Сицы и Дунцы,
с левой стороны есть скала Да-Лаза. Рассказывают, что однажды какой-то старик китаец нашел около нее женьшень крупных размеров. Когда
корень принесли в фанзу, сделалось землетрясение, и все люди слышали, как ночью скала Да-Лаза стонала. По словам китайцев, река Санхобе на побережье моря является северной границей, до которой произрастает женьшень. Дальше на север никто его не встречал.
Но это еще очень слабо сравнительно
с тем, когда
корень отношений, соединенных
с наслаждением, находится в самой глубине нравственной жизни.
Мое страстное увлечение имело слишком мимолетный характер, чтоб овладеть мною, — тут не было
корней (ни
с той, ни
с другой стороны,
с ее стороны вряд было ли и увлеченье), и все прошло бы бесследно, оставя по себе улыбку, знойное воспоминание и, может, раза два вспыхнувшую краску на щеках…
А какие оригиналы были в их числе и какие чудеса — от Федора Ивановича Чумакова, подгонявшего формулы к тем, которые были в курсе Пуансо,
с совершеннейшей свободой помещичьего права, прибавляя, убавляя буквы, принимая квадраты за
корни и х за известное, до Гавриила Мягкова, читавшего самую жесткую науку в мире — тактику.
В сентябре,
с отъездом господ, соседние помещики наезжали в Отраду и за ничтожную мзду садовнику и его подручным запасались там семенами,
корнями и прививками. Таким образом появились в нашем уезде первые георгины, штокрозы и проч., а матушка даже некоторые куртины в нашем саду распланировала на манер отраднинских.
А мальчики между тем, усевшись в классной комнате вместе
с хозяйскими подростками, на практике познают, что ежели
корни учения горьки, зато плоды его сладки.
И даже более: довольно долго после этого самая идея власти, стихийной и не подлежащей критике, продолжала стоять в моем уме, чуть тронутая где-то в глубине сознания, как личинка трогает под землей
корень еще живого растения. Но
с этого вечера у меня уже были предметы первой «политической» антипатии. Это был министр Толстой и, главное, — Катков, из-за которых мне стал недоступен университет и предстоит изучать ненавистную математику…
Философия должна сознательно преодолеть рационализм, отказаться от самодовольства и по-новому сделаться функцией религиозной жизни; мышление должно стать органической функцией жизни, субъект — воссоединиться
с своими бытийственными
корнями.
Выход из кризиса философии есть отыскание питания, воссоединение
с истоками и
корнями.
Новая философия может быть лишь воссоединением мышления
с живыми
корнями бытия, лишь превращением мышления в функцию живого целого.
Отвлеченные философы считают доказанным и показанным, ясным и самоочевидным, что философии следует начинать
с субъекта,
с мышления,
с чего-то безжизненно формального и пустого; но почему бы не начать философствовать
с кровообращения,
с живого,
с предшествующего всякой рациональной рефлексии, всякому рациональному рассечению,
с органического мышления,
с мышления как функции жизни,
с мышления, соединенного
с своими бытийственными
корнями,
с непосредственных, первичных данных нерационализированного сознания?
На такой почве, по-видимому, без вреда для себя могут уживаться только растения
с крепкими, глубоко сидящими
корнями, как, например, лопухи, а из культурных только корнеплоды, брюква и картофель, для которых к тому же почва обрабатывается лучше и глубже, чем для злаков.
Он описывает болота, непроходимые трясины, отвратительную почву и леса, где, «кроме громадных, стоящих на
корню деревьев, почва нередко усеяна огромными полусгнившими стволами, свалившимися от старости или от бурь; между стволами у
корней деревьев торчат часто кочки, заросшие мхом, рядом
с ними ямы и рытвины».
Как водится, громадные ящики
с cortex'ами [корой (лат.)] и radix'ами, [
корнями (лат.)] из которых добрая половина давно уже вышла из употребления.
Предполагая, что не могли же все вальдшнепы улететь в одну ночь, я бросился
с хорошею собакою обыскивать все родники и ключи, которые не замерзли и не были занесены снегом и где накануне я оставил довольно вальдшнепов; но, бродя целый день, я не нашел ни одного; только подходя уже к дому, в
корнях непроходимых кустов, около родникового болотца, подняла моя неутомимая собака вальдшнепа, которого я и убил: он оказался хворым и до последней крайности исхудалым и, вероятно, на другой бы день замерз.
С непривычки может закружиться голова и ходить покажется страшно, хотя и не опасно, если болота не имеют так называемых окошек, то есть мест, не заросших крепкими
корнями трав и растений.
Вот описание
с натуры молодого травника, — старые же несравненно светлее или белее пером: длина от носа до хвоста шесть вершков, длина носа без малого вершок, половина носа к
корню красноватого цвета
с маленькою чернотой на верхней половинке, а концы обеих половинок носа черноваты, голова, шея и спина серо-каштанового цвета, такого же цвета и крылья; правильные перья темно-каштановые; хвост средней величины, беловатый
с поперечными коричневыми полосками, брюхо беловатое
с коричневыми крапинами; длина ног два
с четвертью вершка, цвет их красноватый.
Вальдшнепы сидят крепко и плотно таятся в
корнях дерев и кустов, в частых, мелких поростях, в крупной, высокой траве и очень любят лесные сырые опушки около озимей и небольшие овражки
с рытвинами и водоеминами, густо поросшие таловыми кустами и молодыми ольхами, особенно если по овражку бежит речка или ручеек, а по берегам есть родниковые паточинки.
Очевидно было, что гнездо прикреплялось к камышу (тем же самым калом), и очень крепко, потому что верхушки двух перерванных камышин и одна выдернутая или перегнившая у
корня, плотно приклеенные к боку гнезда, плавали вместе
с ним по воде, из чего заключить, что когда гнездо не было оторвано от камыша, то воды не касалось.
Длина этой утки от носа до хвоста, или, лучше сказать до ног, ибо хвостовых перьев у гагар нет, — одиннадцать вершков, нос длиною в вершок, темно-свинцового цвета, тонкий и к концу очень острый и крепкий; голова небольшая, продолговатая, вдоль ее, по лбу, лежит полоса темно-коричневого цвета, оканчивающаяся позади затылочной кости хохлом вокруг всей шеи, вышиною
с лишком в вершок, похожим более на старинные брыжжи или ожерелье ржавого, а к
корню перьев темно-коричневого цвета; шея длинная, сверху темно-пепельная, спина пепельно-коричневая, которая как будто оканчивается торчащими из зада ногами, темно-свинцового цвета сверху и беловато-желтого снизу,
с редкими, неправильными, темными пятнами; ноги гагары от лапок до хлупи не кругловаты, но совершенно плоски, три ножные пальца, соединенные между собой крепкими глухими перепонками, почти свинцового цвета и тоже плоские, а не круглые, как бывает у всех птиц.
В углу, занятом иконами, перевитыми плющом, у Яскульской вместе
с вербой и «громницей» [«Громницей» называется восковая свеча, которую зажигают в сильные бури, а также дают в руки умирающим.] хранились какие-то мешочки
с травами и
корнями, которыми она лечила мужа и приходивших к ней деревенских баб и мужиков.