Неточные совпадения
Много смеялись мы его рассказам, но не веселым смехом, а тем, который возбуждал иногда Гоголь. У Крюкова, у Е. Корша остроты и шутки искрились, как шипучее вино, от избытка сил.
Юмор Галахова не имел ничего светлого, это был
юмор человека, живущего в разладе
с собой, со средой, сильно жаждущего выйти на покой, на гармонию — но без
большой надежды.
Когда же Степан Трофимович бросился в
юмор и в остроумнейшие колкости насчет наших «передовых и господствующих», то она
с горя попробовала даже раза два усмехнуться в ответ на его смех, но вышло у ней хуже слез, так что Степан Трофимович даже, наконец, сам сконфузился и тем
с большим азартом и злобой ударил на нигилистов и «новых людей».
Все эти хоры поют о чем-то очень неопределенном,
большею частию о чьем-то проклятии, но
с оттенком высшего
юмора.
Манеры его были бы недурны, но он часто приходит в восторг и, кроме того,
с большой претензией на
юмор и остроту.
В моих сенях послышался топот, в дверь хлынула струя свежего воздуха, и в юрту вошел Козловский. Он был несколько похож на гнома: небольшого роста
с большой головой; белокурая борода была не очень длинна, но толстые пушистые и обмерзшие теперь усы висели, как два жгута. Серовато-голубые глаза сверкали необыкновенным добродушием и живым, мягким
юмором.
Водил он приятельство со своим товарищем по Парижской консерватории певцом Гассье, который незадолго перед тем пропел целый оперный сезон в Москве, когда там была еще императорская Итальянская опера. Этот южанин, живший в гражданском браке
с красивой англичанкой, отличался
большим добродушием и
с юмором рассказывал мне о своих успехах в Москве, передразнивая, как московские студенты из райка выкрикивали его имя
с русским произношением.
Как хозяин Некрасов был гостеприимен, умно-ласков, хотя веселым он почти никогда не бывал. Некоторая хмурость редко сходила
с его лица, а добродушному тону разговора мешала хрипота голоса. Но когда он бывал мало-мальски в духе, он делался очень интересным собеседником, и все его воспоминания, оценки людей, литературные замечания отличались меткостью, своеобразным
юмором и
большим знанием жизни и людей.
Крошечный человечек, носивший фамилию Береговой и прозевавший свою очередь, оказался настоящим комиком. Он читал куплеты Беранже
с таким неподражаемым
юмором, что весь зал, слушая его, заливался смехом. Классная дама не «шикала»
больше, почувствовав всю бесполезность подобного маневра, инспектор не метался между рядами «рая». Это было бы лишним, до тех пор, по крайней мере, пока не закончит свое чтение маленький человек.