Неточные совпадения
— Не
пугайся, Катерина! Гляди: ничего нет! — говорил он, указывая по сторонам. — Это колдун хочет устрашить людей, чтобы никто не добрался до нечистого гнезда его. Баб только одних он напугает этим! Дай сюда на руки мне
сына! — При сем слове поднял пан Данило своего
сына вверх и поднес к губам. — Что, Иван, ты не боишься колдунов? «Нет, говори, тятя, я козак». Полно же, перестань плакать! домой приедем! Приедем домой — мать накормит кашей, положит тебя спать в люльку, запоет...
Какая, например, мать, нежно любящая свое дитя, не
испугается и не заболеет от страха, если ее
сын или дочь чуть-чуть выйдут из рельсов: «Нет, уж лучше пусть будет счастлив и проживет в довольстве и без оригинальности», — думает каждая мать, закачивая свое дитя.
Старики отправились в господский дом и сначала завернули на кухню к Домнушке. Все же свой человек, может, и научит, как лучше подойти к приказчику. Домнушка сначала
испугалась, когда завидела свекра Тита, который обыкновенно не обращал на нее никакого внимания, как и на
сына Агапа.
Павел видел улыбку на губах матери, внимание на лице, любовь в ее глазах; ему казалось, что он заставил ее понять свою правду, и юная гордость силою слова возвышала его веру в себя. Охваченный возбуждением, он говорил, то усмехаясь, то хмуря брови, порою в его словах звучала ненависть, и когда мать слышала ее звенящие, жесткие слова, она,
пугаясь, качала головой и тихо спрашивала
сына...
— «Как! — закричал старик, почти
испугавшись, — так вы ничего Петеньке не подарите, так вы ему ничего дарить не хотите?» Старик
испугался; в эту минуту он, кажется, готов был отказаться от своего предложения затем, чтобы и я могла чем-нибудь подарить его
сына.
Кожемякин видел всё это из амбара, сначала ему не хотелось вмешиваться, но когда Боря крикнул, он
испугался и отвёл его в кухню. Явилась мать, на этот раз взволнованная, и, промывая руку, стала журить
сына, а он сконфуженно оправдывался...
На время, пока чердак устраивали, постоялка с
сыном переселилась вниз, в ту комнату, где умерла Палага; Кожемякин сам предложил ей это, но как только она очутилась на одном полу с ним, — почувствовал себя стеснённым этой близостью, чего-то
испугался и поехал за пенькой.
Софья Николавна перепугалась, что так небережно поступают с ее бесценным сокровищем, а повивальная бабка
испугалась, чтоб новорожденного не сглазил немец; она хотела было его отнять, но Клоус буянил; он бегал с ребенком по комнате, потребовал корыто, губку, мыло, пеленок, теплой воды, засучил рукава, подпоясался передником, сбросил парик и принялся мыть новорожденного, приговаривая: «А, варваренок, теперь не кричишь: тебе хорошо в тепленькой-то водице!..» Наконец, прибежал не помнивший себя от восхищения Алексей Степаныч; он отправлял нарочного с радостным известием к Степану Михайлычу, написал письмо к старикам и к сестре Аксинье Степановне, прося ее приехать как можно скорее крестить его
сына.
Не останавливаясь ни в Петербурге, ни в Москве, Литвинов вернулся в свое поместье. Он
испугался, увидав отца: до того тот похилел и опустился. Старик обрадовался
сыну, насколько может радоваться человек, уже покончивший с жизнью; тотчас сдал ему все, сильно расстроенные, дела и, проскрипев еще несколько недель, сошел с земного поприща.
— Тут всё дело в том, что он, мой отец, в час смерти, зная, что ему не избежать ее, не
испугался, не забыл обо мне, своем
сыне, и нашел силу и время передать мне всё, что он считал важным. Шестьдесят семь лет прожил я и могу сказать, что всё, что он внушил мне, — верно!
— Я? Все равно мне… Я к тому, что барственно как-то, когда сигара… Я просто так сказал, — смешно мне… Этакий солидный старичина, борода по-иностранному, сигара в зубах… Кто такой? Мой сынишка — хе-хе-хе! — Старик толкнул Тараса в плечо и отскочил от него, как бы
испугавшись, — не рано ли он радуется, так ли, как надо, относится к этому полуседому человеку? И он пытливо и подозрительно заглянул в большие, окруженные желтоватыми припухлостями, глаза
сына.
Тут Елена Петровна первый раз в жизни, как ей показалось, взглянула
сыну в глаза и
испугалась.
Бессеменов. Ты, дочка, всё знала… ты знала всё… молчала! Заговор против отца? (Вдруг как бы
испугавшись.) Ты думаешь… не бросит он ее? бабенку эту? Распутницу… в жены! Мой
сын… Проклятые вы люди! Несчастные… беспутные!
После ужина отец Сергий стал творить умственную молитву: «Господи Иисусе Христе,
сыне божий, помилуй нас», а потом стал читать псалом, и вдруг, среди псалма, откуда ни возьмись, воробей слетел с куста на землю и, чиликая и попрыгивая, подскочил к нему,
испугался чего-то и улетел.
Раз он встретился с бабой, которая рыдала впричет, и спросил ее своим басом: «Чего, дура, ревешь?» Баба сначала
испугалась, а потом рассказала, что у нее изловили
сына и завтра ведут его в рекрутский прием.
Повернули назад в деревню, и, пока шли, Лычков-сын всё время бил себя кулаком по груди и кричал, и Володька тоже кричал, повторяя его слова. А в деревне между тем около породистого бычка и лошадей собралась целая толпа. Бычок был сконфужен и глядел исподлобья, но вдруг опустил морду к земле и побежал, выбрыкивая задними ногами; Козов
испугался и замахал на него палкой, и все захохотали. Потом скотину заперли и стали ждать.
Ее он не
испугался. Как ни велик будет для его стариков удар — самоубийство приемного
сына, — но все-таки он не сравнится с тем, через что они могут пройти, если его накажут в волости и сошлют…
Я и жена сначала
испугались было такого предложения; но, подумав, что у нас еще два
сына, все погодки, один краше другого, надеясь, что наше семейство приумножится и вперед, и посоветовавшись с Андреем Денисовым, решился не мешать благополучию Владимира нашего.
Так, например, я, желая развлечься театральным представлением, но ни разу не могши достать билета в, русский театр, всю прошлую неделю ходил в иноязычные театры и до того насобачился в иностранных выражениях, что сегодня, сев писать для моего журнала «
Сын Гостиного Двора» рассказ из народного быта, написал такую ерунду, что даже сам
испугался.
Но Каракача не слушал, бесился, топал ногами, хватал себя за голову, отчего перевязки на ней сползли и показалась кровь; судороги начали его корчить. Отец
испугался. «Лекарь колдун, вогнал опять хворость в
сына, чтобы отмстить за невесту», — подумал Даньяр и пал в ноги Антону, умоляя его спасти Каракаченьку и клянясь, что они за невестой не погонятся.
До крайности мнительный и, несмотря на свой эгоизм, горячо любивший
сына, старый граф страшно
испугался.