Неточные совпадения
Чай, все губернии исходил с топором за поясом и сапогами на плечах,
съедал на грош хлеба да на два сушеной
рыбы, а в мошне, чай, притаскивал всякий раз домой целковиков по сту, а может, и государственную [Государственная — ассигнация в тысячу рублей.] зашивал в холстяные штаны или затыкал в сапог, — где тебя прибрало?
Небрежно, торопливо поковыряв вилкой заливное из
рыбы, фельетонист
съел желе и сказал...
Чрез час каюты наши завалены были ящиками: в большом
рыба, что подавали за столом, старая знакомая, в другом сладкий и очень вкусный хлеб, в третьем конфекты. «Вынеси
рыбу вон», — сказал я Фаддееву. Вечером я спросил, куда он ее дел? «
Съел с товарищами», — говорит. «Что ж, хороша?» «Есть душок, а хороша», — отвечал он.
Мы между тем переходили от чашки к чашке, изредка перекидываясь друг с другом словом. «Попробуйте, — говорил мне вполголоса Посьет, — как хорош винегрет из раков в синей чашке. Раки посыпаны тертой
рыбой или икрой; там зелень, еще что-то». — «Я ее всю
съел, — отвечал я, — а вы пробовали сырую
рыбу?» — «Нет, где она?» — «Да вот нарезана длинными тесьмами…» — «Ах! неужели это сырая
рыба? а я почти половину
съел!» — говорил он с гримасой.
Я опять с удовольствием поел красной прессованной икры,
рыбы под соусом,
съел две чашки горячего рису.
Случается, некоторые
съедают трех — и четырехдневную дачу в один день, а затем едят только хлеб или голодают, причем, по словам заведующего медицинскою частью, работая на берегу моря и рек, не брезгают выброшенными ракушками и
рыбой, а тайга дает различные корни, подчас ядовитые.
Около юрт обыкновенно стоят сушильни с
рыбой, распространяющей далеко вокруг промозглый, удушливый запах; воют и грызутся собаки; тут же иногда можно увидеть небольшой сруб-клетку, в котором сидит молодой медведь: его убьют и
съедят зимой на так называемом медвежьем празднике.
Каждый рабочий из второй категории, по окончании рабочего урока, варит для себя обед отдельно в жестяном котелке, если не мешает дождь и если после тяжелой работы не клонит ко сну; он устал, голоден и часто, чтобы не хлопотать долго,
съедает соленое мясо и
рыбу в сыром виде.
Рыба тверда, почти несъедобна, но зато она спора, ее меньше
съедят — и это все, что требуется доказать.
Говядина нынче дорогая, хлеб пять копеек за фунт, а к живности, к
рыбе и приступу нет… А на плечах-то чин лежит, и говорит этот чин: теперь тебе, вместо фунта, всего по два фунта
съедать надлежит!
Палагея Евграфовна расставила завтрак по крайней мере на двух столах; но Калинович ничего почти не ел, прочие тоже, и одна только приказничиха, выпив рюмки три водки,
съела два огромных куска пирога и, проговорив: «Как это бесподобно!», — так взглянула на маринованную
рыбу, что, кажется, если б не совестно было, так она и ее бы всю
съела.
Волнение насилу стихло; очевидно, что приближалась торжественная минута «настоящей конституции». Подали и
съели огромнейшую
рыбу. На сцену выступил Сеня Бирюков, в сопровождении всей нашей блестящей молодежи, с отличием занимающей места чиновников особых поручений, мировых посредников и судебных следователей. Одним словом, все наше «воинство возрождения» было тут налицо.
Я даже думаю, что вся
рыба, окормленная кукольванцем и отдохнувшая, потому что мало
съела отравы, непременно должна долго хворать, терять способность к достижению полного роста и, может быть, к размножению своего потомства.
Он, видимо, был сильно взволнован всей предыдущей сценой с Еленой и, приехав в клуб, прямо прошел в столовую, где спросил себе бутылку портвейну и порцию
рыбы, которой, впрочем, он ничего почти не
съел, зато портвейн принялся пить стакан за стаканом.
— Ведь я не монах, чтобы не есть мяса, — оправдывался Мурка, открывая всего один глаз. — Потом, я и рыбки люблю покушать… Даже очень приятно
съесть рыбку. Я до сих пор не могу сказать, что лучше: печенка или
рыба. Из вежливости я ем то и другое… Если бы я был человеком, то непременно был бы рыбаком или разносчиком, который нам носит печенку. Я кормил бы до отвала всех котов на свете и сам бы был всегда сыт…
— Вот смотрите: что это такое? Это — хлеб. Я его заработал, и я его
съем;
съем и водицей запью. Так? Значит, пообедаю и никого не обижу.
Рыба и птица тоже хотят пообедать… У вас, значит, своя пища! Зачем же ссориться? Воробей Воробеич откопал червячка, значит, он его заработал, и, значит, червяк — его…
Идя по следу ласки, я видел, как она гонялась за мышью, как лазила в ее узенькую снеговую норку, доставала оттуда свою добычу,
съедала ее и снова пускалась в путь; как хорек или горностай, желая перебраться через родниковый ручей или речку, затянутую с краев тоненьким ледочком, осторожными укороченными прыжками, необыкновенно растопыривая свои мягкие лапки, доходил до текучей воды, обламывался иногда, попадался в воду, вылезал опять на лед, возвращался на берег и долго катался по снегу, вытирая свою мокрую шкурку, после чего несколько времени согревался необычайно широкими прыжками, как будто преследуемый каким-нибудь врагом, как норка, или поречина, бегая по краям реки, мало замерзавшей и среди зимы, вдруг останавливалась, бросалась в воду, ловила в ней
рыбу, вытаскивала на берег и тут же
съедала…
Я помню, когда был еще ребенком, что нас одолевали грачи, переселившиеся из соседней речной уремы в садовые березовые рощи и губившие их безжалостно; чтобы отогнать эту докучливую птицу, всякий день разоряли гнезда грачей и приносили по нескольку десятков грачат, которых отдавали лисятам; это было лакомство для них, и они с жадностью
съедали, каждый лисенок, по пяти и более грачат. Помню также, что по множеству ловимой
рыбы бросали лисятам мелкую плотву и щурят и что они кушали их с большим аппетитом.
За обедом она
съедала суп, лангуста,
рыбу, мясо, спаржу, дичь, и потом, когда ложилась, я подавал ей в постель чего-нибудь, например, ростбифа, и она
съедала его с печальным, озабоченным выражением, а проснувшись ночью, кушала яблоки и апельсины.
И принялась цапля носить их: возьмет, вынесет в поле, да и
съест. И переела она так много
рыб.
— А может, бог даст, и разыщут. Мичман Лопатин башковатый человек и знает, где искать… А Артемьев, небось, не дурак — не станет против волны плыть… Он лег себе на спину, да и ждет помоги с корвета. Знает, что свои не оставят… А как увидит баркас, голосом крикнет или какой знак подаст… Тоже у нас вот на «Кобчике» один матросик сорвался и на ходу упал… Так волна куда сильнее была, а вызволил господь — спасли. И акул-рыба не
съела! Вот видишь ли, матросик. А ты говоришь: не найдут. Еще как ловко найдут!
Корветская жизнь пошла своим чередом. Матросы стали обедать и слегка захмелевший от нескольких чарок Артемьев повторял потом на баке среди толпы матросов, как он сорвался со шлюпки и как ждал смерти и, главное, боялся, что его акул-рыба
съест.
Подали чай, любимую Денисовым молочную кашу из сорочинского пшена,
рыбы, пирожков, варенья, разных плодов и ягод. В его комнату никто не смел войти. Из рук Варвары Петровны и Марьи Ивановны Николай Александрыч за дверьми сам принимал и чай, и кушанья, но Егор Сергеич отказался от угощенья, пил только чай да
съел небольшую грушу, и ту не всю.
Опять же
рыбу, как ни посоли, всю
съедят, товар на руках не останется; серому человеку та только
рыба и лакома, что хорошо доспела, маленько, значит, пованивает.
Проголодавшись, он попросил лакея дать ему чего-нибудь дешевого и постного. За сорок копеек ему дали какой-то холодной
рыбы с морковью. Он
съел и тотчас же почувствовал, как эта
рыба тяжелым комом заходила в его животе; начались отрыжка, изжога, боль…