Неточные совпадения
Но мы, ребята без печали,
Среди заботливых купцов,
Мы только устриц ожидали
От цареградских берегов.
Что устрицы? пришли! О радость!
Летит обжорливая младость
Глотать из раковин морских
Затворниц жирных и живых,
Слегка обрызнутых лимоном.
Шум, споры — легкое вино
Из погребов принесено
На стол услужливым Отоном;
Часы летят, а грозный
счетМеж тем невидимо
растет.
В селе Верхлёве, где отец его был управляющим, Штольц
вырос и воспитывался. С восьми лет он сидел с отцом за географической картой, разбирал по складам Гердера, Виланда, библейские стихи и подводил итоги безграмотным
счетам крестьян, мещан и фабричных, а с матерью читал Священную историю, учил басни Крылова и разбирал по складам же «Телемака».
Здесь все деревья мешают друг другу
расти, и ни одно не выигрывает на
счет другого.
— Работа идет общая по всей земле, во всех городах, силе хороших людей — нет ни меры, ни
счета, все
растет она, и будет
расти до победного нашего часа…
Фока исчез; Порфирий Владимирыч берет лист бумаги, вооружается
счетами, а костяшки так и прыгают под его проворными руками… Мало-помалу начинается целая оргия цифр. Весь мир застилается в глазах Иудушки словно дымкой; с лихорадочною торопливостью переходит он от
счетов к бумаге, от бумаги к
счетам. Цифры
растут,
растут…
Гулять на улицу меня не пускали, да и некогда было гулять, — работа все
росла; теперь, кроме обычного труда за горничную, дворника и «мальчика на посылках», я должен был ежедневно набивать гвоздями на широкие доски коленкор, наклеивать на него чертежи, переписывать сметы строительных работ хозяина, проверять
счета подрядчиков, — хозяин работал с утра до ночи, как машина.
Кутема, по единогласному мнению туземцев и по собственному моему наблюдению, не
вырастает длиннее двух четвертей и не весит более двух с половиною, много трех фунтов; хотя она также любит чистую и холодную воду, но несколько менее взыскательна на этот
счет, чем пеструшка.
Росли вы под крылышком отца и учились на его
счет, а потом сразу захватили синекуру.
Словно в полузабытьи, теряли они
счет пустым и скучным дням, похожим друг на друга, как листья с одного дерева; начались к тому же невыносимые даже в лесу жары и грозы, и во всей природе наступило то июльское бездействие и роздых, когда перестает видимо
расти лист, остановились побеги, и лесная, редкая, никому не нужная трава словно тоскует о далекой острой косе.
Эта стена, однако ж, не с неба свалилась и не из земли
выросла. Мы имели свою интеллигенцию, но она заявляла лишь о готовности следовать приказаниям. Мы имели так называемую меньшую братию, но и она тоже заявляла о готовности следовать приказаниям. Никто не предвидел, что наступит момент, когда каждому придется жить за собственный
счет. И когда этот момент наступил, никто не верит глазам своим; всякий ощупывает себя словно с перепоя и, не находя ничего в запасе, кроме талантливости, кричит: «Измена! бунт!»
— Ну, девочка, будь умна, послушна, прилежна. Исполняй все, что от тебя требуется, и никто не обидит тебя. Ты сирота и с этих пор становишься воспитанницей нашего ремесленного приюта. Тебя будут учить грамоте, Закону Божию,
счету и ремеслу. Когда ты
вырастешь, тебе найдут место, словом, мы всячески будем заботиться о тебе.
Бедный Висленев не предвидел еще одного горя: он ужасался только того, что на нем
растут записи и что таким образом на нем лет через пятьдесят причтется триста тысяч, без процентов и рекамбий; но другими дело было ведено совсем на иных расчетах, и Иосафу Платоновичу в половине четвертого полугодия все его три
счета были предъявлены к уплате, сначала домашним, келейным образом, а потом и чрез посредство подлежащей власти.
С летами он понял отношения его матери к старому еврею, понял и ужаснулся своей еще чистой душой. Ненависть и злоба к властелину его матери — презренному жиду —
росла все более и более в сердце молодого человека, жившего за
счет этого жида и обязанного ему графским достоинством. Это сказала ему сама мать.
Он уже спускался по лестнице гостиницы, как вдруг перед ним, как из земли,
вырос швейцар со
счетом.
Густав Бирон родился в 1706 году в отцовском именьице Каленцеем и
рос в ту пору, когда отчизна его, Курляндия, пройденная из конца в конец русскими войсками, была разорена войной, залегала пустырями от Митавы до самого Мемеля, не досчитывалась семи восьмых своего обычного населения, зависела и от Польши и от России, содержала на свой
счет вдову умершего герцога Анну Иоанновну, жившую в Митаве, и заочно управлялась герцогом Фердинандом, последним представителем Кетлерова дома, не выезжавшим из Данцига и не любимым своими подданными.
Его богатство
росло ежедневно; его доходы были велики, его пышность спорила с царской, да и немудрено, так как все средства к его обогащению за
счет русского народа были в его руках.
Последнего снова не простили мне, и все, что я ни делала, от томящей скуки одиночества, все становилось мне на
счет, все окрашивалось в темные краски и слава обо мне
росла и бежала по Москве…
Все эти деревья столпились кучею в небольшой ложбинке, образовавшейся как раз посередине острова в таком удобном для защиты человеческого жилья порядке, что вы не усомнитесь подумать, что они здесь
выросли не самосевом, и на этот
счет вы нисколько не ошибетесь.